История регионов Франции - [45]

Отсутствие дворян (которые, как кажется, были малозаметными для народа) и духовенства на собраниях Блицара вызывало, помимо всего прочего, постоянное негодование со стороны представителей администрации. Их, происходивших из других провинций, королевская власть «забросила» в эти места. Итак, в глазах этих людей присутствие двух привилегированных сословий должно было быть само собой разумеющимся на любом региональном собрании, претендующим на звание представительного органа. Возможно, баски в этом предвосхитили знаменитую фразу Сиейеса: «А что такое третье сословие?» В Лабуре же третье сословие уже было если не «всем», то, по меньшей мере, центром всего.

В Суле обозначились вначале значительные противоречия между сообществом баскских общин, состоявших поголовно из католиков, и парламентом (беарнским) Наварры, который основал Людовик XIII с резиденцией в По; этот высокий судебный орган в большинстве своем состоял из гугенотов; такова была воля Его Величества, в противовес, или по принципу «ты мне, я тебе», чтобы вновь ввести королевской волей в 1620 году католицизм в Беарне (эта область со времен Жанны д'Альбре оставалась практически под монопольным контролем гугенотов). Поэтому национальные вопросы, какими бы незначительными они ни были в данном случае в Суле, не дожидаясь современных кризисов (посмотрите на ситуацию в Ирландии), самым запутанным образом переплелись с религиозной борьбой.

Около 1691 года вопрос о По изменился: парламент в По стал на 100 % католическим благодаря политике увольнений, которую проводил Людовик XIV. Жители Суля, преданные католицизму, смогли наконец, без церемоний, принять королевский указ, изданный в том году; в этом указе их освобождали от защитной эгиды, которую разворачивал над их головами парламент Бордо, и передавали их в ведение наваррского высокого суда в По, территориально находившегося ближе. В свою очередь великодушные судьи из По согласились отныне использовать местные обычаи Суля для разбора любого спорного вопроса именно в этом районе.

Давление централизации стало чувствоваться несколько позже, во время кризиса 1727–1733 годов; в этот самый период Сильвье (полуавтономное представительное собрание простолюдинов в Суле) перестало существовать из-за враждебных действий со стороны королевской власти (правителя и интенданта); королевскую власть в данном случае поддержали дворянство, духовенство, некоторые именитые горожане. В данном конкретном случае, против обычного, монархический централизм не был направлен против дворян: напротив, он обрушился на учреждение, включавшее в себя местных простолюдинов.

Начиная с XVII века репрессивная деятельность против местных свобод породила в противовес «различные движения»: с 1650 по 1660 годы Шурио, лабурский синдик в Блицаре, спорил с Уртюби, честолюбивым бальи, поддерживавшим интендантскую службу Гиени и парламент Бордо, фуражиров деятельности монархии. Справедливо отметить также, что Блицар шел по пути вырождения. Накануне революции 1789 года он был в полном упадке.

Но здесь речь шла только о Представительной ассамблее Лабура, находившейся в упадке. С другой стороны, в Суле в XVII веке в нескольких приходах затаили злобу на Труавилля (Тревиль у Александра Дюма). Этот «враг баскского народа» происходил из семьи торговцев; находясь у короля на службе, он стал крупным военным и обогатился за счет легкого получения королевских земель (по правде говоря, они состояли из общинных владений). Восстание против Тревиля, для которого он послужил скорее предлогом, поднялось под руководством кюре Матала; его войско, состоявшее из нескольких тысяч крестьян, не устояло перед королевской армией. Матала отрубили голову, несмотря на тщетные просьбы епископа о его помиловании. Официальное прощение было выпущено в 1661 году, как только Матала оказался вне игры. Эта амнистия узаконила новые отношения между различными силами, установившиеся в регионе. Они были неблагоприятны для местных свобод, которые сократились, но полностью не были уничтожены. В обоих случаях, и с Шурио, и с Матала, мятежники выступали за местные законы («Эрлег» или «Эррилеж»). Не стоит исключать также враждебный настрой по отношению к городам: в частности, Матала выдвигал обвинения, скажем так, против «мегер» из Молеона, другими словами — офицеров, дворян или именитых граждан этого небольшого городка. Если верить ему, то они вошли в сговор с парламентом Бордо против сельского населения.

Суль и Лабур были слегка обезличены французской властью. И напротив, в центре Нижняя Наварра оставалась королевством в буквальном смысле слова; учреждения там были более устойчивыми и престижными, чем в обеих вышеупомянутых областях. В порядке наследования наваррское государство было передано Альбре, затем Бурбонам, а после 1589 года — королю Франции. Катастрофа 1512 года разорвала все связи между обширной территорией Южной Наварры, отошедшей к Испании, и северной частью того, что было когда-то единым Наваррским королевством. Еще продолжает существовать государство-придаток (конечно, речь о Нижней Наварре), которое само по себе соединяет долинные земли, состоит из