История прекрасной дамы (в трёх частях) - [13]

Арсений Алексеевич после нескольких недель такой диеты для пациентки и постоянных стенаний персонала, задался вопросом:

– Не, ну, согласен, запах тот ещё, хотя жаль, что не помогло… Но чтобы прям до потери сознания?

– Я всё же предлагаю избавиться от этой хрени – даже мне глаза режет, – посетовал Николай.

– А я читал, что это мощный афродизиак, – проговорил главврач и пододвинул поднос с пиурой к себе.

Он понюхал её, ужаснулся, но зачем-то взял кусочек и уже приготовился запихнуть в свой рот, но помощник его остановил, проявив благоразумие:

– Не стоит нам так рисковать – давайте просто в унитаз смоем это… непонятное нам нечто…

Доктор не стал спорить. Он лишь задал вопрос:

– Но что нам делать дальше?..

А дальше они продолжили в том же духе: излучения, удары током, добавили обморожения, звуки, всевозможные препараты. Даже в воду её погружали. В холодную. Горячую. Оставляли без воздуха. Не давали по нескольку дней пить. Не кормили. Мешали спать. Вообще, бывало, без сна оставляли. Пробовали гипнотизировать (абсолютно бесполезная затея оказалась). Иногда всё же они приводили её в чувство, заставляя рассказывать о своих приключениях в параллельном мире – и эти истории им очень нравились, потому как были увлекательными и захватывающими…

Но результата не было!

Долгие-долгие дни…

Месяцы…

Очень долго…

Пока в один момент не случилось кое-какое происшествие, заставившее Арсения Алексеевича отдать приказ о полной изоляции пациентки и круглосуточному дежурству возле её палаты вооружённой охраны…

ГЛАВА 10: Предпоследний вечер в специализированном изоляторе для особо опасных для социума индивидов

– Фу, кажется, вовремя, – сказала она сама себе, очутившись в палате.

Было темно. Абсолютно. Но Людочка как-то без труда ориентировалась и без света. То ли она настолько привыкла к обстановке камеры своего заключения, то ли что-то ещё. Да и вообще для неё это было какой-то неважной мелочью – ну, ориентация в темноте. Но вот само нахождение тут…

– Что за ерунда… Где моя роба? Гадство, надо же переодеться до их прихода…

Тут она услышала шум из коридора.

Людочка вдруг стала такой чувствительной к звуку (может быть, опыты подействовали так), но она чётко различила голоса из-за двери. Причём она даже узнала, кто именно говорил. И на каком расстоянии.

– Ну, дела… Но почему они ко мне так близко?.. Я ж не успею…

Дверь палаты начала открываться.

Людочка молниеносно прыгнула в кровать – и была крайне удивлена, когда почувствовала там тело…

– Вот зараза – ошиблась! – с небольшим расстройством промолвила она.

В палату вошла медсестра (видимо, был вечерний обход). Людочка понимала, что сейчас будет – поэтому не стала долго раздумывать, вскочив с койки.

– Матерь божья! – вскрикнула медицинская сотрудница младшего ранга.

– Спасибо, так меня ещё никто не называл, – отшутилась Людочка.

Пациент, в чью палату случайно (или по ошибке) угодила рыжеволосая женщина, тоже очнулся. Это был какой-то буйный тип, содержащийся здесь уже не один год. И он стал шуметь, кричать – хорошо, хоть привязан был.

Действовать нужно было быстро.

Людочка от всей своей души отвесила малому (хотя детина там была ого-го какая) такую оплеуху, что он сразу отключился. После она сбила с ног медсестру – и побежала прочь.

– Вот ведь незадача какая! – промолвила Людочка, когда наткнулась за углом на двух охранников.

По коридору раздался крик: «Она сбежала».

Тут же прозвучал сигнал тревоги.

– Этого только не хватало!

Она очень умело расправилась с охраной. Вроде, никогда самообороне не училась, борьбой всякой не занималась, а тут буквально раз-два – и двое дядек (с оружием в руках!) разбросаны: один в одну сторону, другой – в другую.

– Извините, мужики, но мне надо в палату, – попросив у них прощения Людочка, зачем-то откланялась – и побежала…

Помчалась она быстро, потому что ей надо было там быть.

Ведь от этого зависело, не сказать, что очень много, но для вселенского равновесия было бы желательно. Однако из-за Людочкиного промаха появилась незначительная коррекция…

Всё дело в том, что её лечащие врачи шли к ней в палату. Опять хотели провести с ней беседу. Всё думали, что узнают что-то такое, что откроет им… Вот она и спешила. Но когда прозвучала сирена – главврач и Фельдшер уже стояли возле её палаты.

Успеть не получалось…

– Что-то экстренное, – сказал Арсений Алексеевич своему коллеге, услышав тревогу. – Пойду узнаю. Вы заходите к ней, приводите в сознание, но без меня не начинайте.

– Хорошо, – ответил Николай. – Вы не торопитесь.

Доктор ушёл, а его помощник, глядя тому в спину, хитро заулыбался, достал ключи от палаты, трясущимися руками вставил их в замок, повернул, распахнул дверь – и вошёл внутрь.

– Ну-ну, дорогая моя Людочка… Сколько ж времени ты нас за нос водишь, не сознаёшься ни в чём… Но я то знаю… – тут он закрыл дверь и включил небольшой фонарик, который заблаговременно взял с собою.

Фельдшер заперся изнутри. С ней. Один на один.

Подойдя к её кровати, он с вожделением посмотрел на неё – и проговорил:

– Я долго думал, что бы с тобой такое сделать, чтобы ты наконец-то раскрылась… Очень долго… Очень… А потом до меня дошло, что… Я даже всю заказанную для тебя пиуру съел, хотя сказал, что избавился от этого… Фу… Но афродизиак действительно мощный – так что тебе сейчас придётся испытать…