История помнит - [144]

Беседы с ними вел сам Сталин. Он упрекнул их в том, что проявленные ими инициативы идут вразрез с концепцией советских руководителей. Югославы, следуя инструкции Тито, упорно сопротивлялись.

В ответ в Югославии 1 марта 1948 года состоялся Пленум ЦК КПЮ, который прошел под влиянием Тито. Выступавшие на нем партийные деятели резко высказывались в адрес советских руководителей за недружелюбный прием в Москве. Это повлекло затем за собой взаимные упреки, распри и вражду. Разногласия в основном сводились к вопросам характера югославской революции и путей движения к социализму.

Истоки разногласий, однако, относятся еще к довоенному времени, когда в 1938 году Коминтерн чуть было не принял решение о роспуске Компартии Югославии. В адрес Тито тогда уже было много критики как о лидере, не имевшем твердых коммунистических убеждений, но выдвигавшем свою личность на роль выдающегося политического руководителя Европы.

В начале 1941 года руководство КПЮ вернулось в Югославию. В апреле разразилась война, началось народно-освободительное движение, которое стало набирать силу. И уже на майском 1941 года Пленуме ЦК КПЮ в Загребе Тито выступил за создание новой власти в стране в лице народных комитетов. В ответ на это Коминтерн рекомендовал вести на данном этапе борьбу за освобождение от фашистскою порабощения.

В ноябре 1942 года и в конце 1943 года югославы вновь ставили этот вопрос на практическую основу. Инициатором этого был Тито, стремившийся создать верховную народную власть в лице АВНОЮ — Антифашистского веча народного освобождения Югославии и временное правительство, чтобы лишить эмигрантское королевское правительство всех его законных прав и запретить королю Петру II возвратиться в страну.

Реакция была резкой. Произошла полемика между Тито и Молотовым. Югославским руководителям пришлось выполнять тогда решения Ялтинской конференции, несмотря на то что они объявили всему миру о создании верховной власти Югославии. Это была ошибка Тито и его ближайших коллег, в чем они не соизволили даже признаться.

Сталин внимательно следил за событиями в Югославии, видел героическую борьбу ее народов против фашизма, в которой принимало участие 800 тыс. бойцов и партизан НОАЮ. Несмотря на трудности на советско-германском фронте, Советский Союз предоставил тогда НОАЮ 155 тыс. винтовок и карабинов, более 38 тыс. автоматов, 15 тыс. пулеметов, 6 тыс. орудий и минометов, 69 танков, 41 самолет, большое количество боеприпасов и снаряжения[83].

Красная Армия неоднократно выручала югославских партизан в сложившиеся для них критические моменты. Так было в 1944 году, когда гитлеровские парашютисты высадились в районе главного штаба НОАЮ и чуть было не разгромили его и не захватили в плен самого Тито. В разгар боевых действий по указанию Сталина советские летчики совершили посадку в районе штаба, а специальная группа во главе с генерал-майором госбезопасности Д.Н.Шадриным под шквалом огня сумела оградить Тито от захвата немцами и вывезти его на советскую военно-воздушную базу в Италии.

Апогеем боевого содружества была Белградская операция, в результате которой советские и югославские войска освободили столицу Югославии — г. Белград.

Разразившийся конфликт в январе-марте 1948 года между двумя компартиями и соцстранами вызвал явное недопонимание и сумятицу в головах коммунистов и народов СССР и Югославии. После мартовского Пленума ЦК КПЮ югославы стали обвинять советскую сторону в том, что путем смешанных комиссий, которых, кстати говоря, было всего две: авиатранспортная — ЮСТА и речного пароходства — ЮСПАД, она стремится вмешиваться в экономику Югославии, лишить ее экономической независимости и суверенитета. То же самое высказывалось и в отношении представителей Красной Армии и советских служб безопасности, которые, по их мнению, насаждают советский шаблон в НОАЮ и службах безопасности Югославии, подчиняют их своему влиянию и занимаются вербовкой среди них агентуры. Все это послужило предметом обращения Тито к Сталину и принятия решения об отзыве советских советников и специалистов из Югославии.

27 марта 1948 года конфликт зашел так далеко, что Сталин решил предать его гласности, т.е. посвятить членов КПЮ и других компартий в суть возникших разногласий. В своем письме Тито он изложил конкретные вопросы, связанные с отзывом специалистов и другими крупными проблемами.

“Нам известно, — пишет Сталин, — что в руководящих кругах Югославии распространяются антисоветские заявления, подобно таким, как: “ВКП(б) вырождается и в СССР господствует великодержавный шовинизм”, “СССР стремится поработить Югославию экономически”, “Коминформ — это средство порабощения других партий со стороны ВКП(б)” и т.п. Эти антисоветские заявления прикрываются обычно левой фразой о том, что “социализм в СССР не является уже революционным”, что “только Югославия представляет собой подлинного носителя революционного социализма.

Разумеется смешно слышать подобную болтовню о ВКП(б) от сомнительных марксистов типа Джилласа, Вукмановича, Карделя, Ранковича и других”.

Получая письмо от советского посла Лаврентьева, Тито ничего не сказал, а только махнул рукой, чтобы тот убирался вон. Ответ ЦК КПЮ был дан 13 апреля 1948 года за подписью Тито и Карделя. Все члены ЦК, кроме Сретена Жуйовича и Андрия Хебранга, отвергли советские обвинения, сочли их как подрыв авторитета югославских руководителей, представили как давление великой державы на малую страну, что унижает национальное достоинство и угрожает суверенитету и независимости Югославии. Вскоре Жуйович и Хебранг были арестованы и расстреляны за измену, выразившуюся в том, что они информировали советского посла о ходе заседания ЦК КПЮ.