История Петра Великого - [163]

. Несмотря на всю строгость, эти указы нарушались довольно часто. Для государственных целей, впрочем, Петр не щадил лесов. Постройка молов в Ревеле и Балтийском порте, к тому же не имевшая вовсе успеха, нанесла страшный ущерб лесам прибалтийского края [848]. Зато Петром были приняты меры для того, чтобы в некоторых местах был посеян новый лес. Встречаются распоряжения и указы Петра, из которых видно, что он понимал сбережение лесов не только ради пользы флота, но и ради сбережения вообще. Так, например, было приказано поташ делать из остаточного лесу, а именно из сучьев, из старых бочек и т.п. Из отрубков и сучьев велено делать пушечные колеса, косяки, спицы, станки пушечные. Далее было запрещено из соснового дерева делать выдолбленные гробы. В инструкции «вальдмейстерам» встречаются правила, имеющие народнохозяйственное, общеполезное значение [849].

Придерживаясь правил меркантилизма, Петр устраивал множество фабрик и мануфактур, и число заводов росло весьма быстро. При некоторых случаях поощрения той или другой отрасли промышленности или земледелия правительство прямо указывало на цель, имевшуюся в виду при этом, а именно на необходимость избежания платить деньги иностранцам за тот или другой товар. Современники замечают, что Петр приглашал пастухов из Силезии для развития шерстяной промышленности с той целью, «чтобы не платить столько денег за шерсть и за сукно англичанам» [850], или что он устраивал мануфактуры «шелковых изделий, ибо знал, что привоз таковых товаров стоит много денег» [851]. До Петра Россия получала пушки и оружие вообще главным образом из-за границы. При нем устроены были железные заводы, на которых делали пушки, ружья, гранаты и проч., далее пороховые заводы; иностранные мастера должны были учить русских, чтоб можно было заменить первых последними. С привозных товаров, которые можно было делать в России, взималась высокая пошлина. В дальние страны, например, в Испанию, были отправлены русские корабли с разными русскими товарами; в Тулоне, Лиссабоне и прочих городах были учреждены консульства. Заключение торговых договоров между Россией и другими державами, постройка Петербурга и меры, принятые для привлечения туда главной части внешней торговли, мысль об учреждении колоний на островах южной Азии и на острове Мадагаскар, — все это заключает в себе доказательства, что Петр обращал особенное внимание на торговлю, что он лично занимался частностями этой отрасли администрации и разделял главные воззрения западноевропейской школы меркантилистов. В 1705 году он с радостью сообщил Меньшикову, что успел сделать себе «к празднику» кафтан из русского сукна. При учреждении Берг-Коллегии Петр заметил: «Наше российское государство пред многими иными землями преизобилует и потребными металлами и минералами благословенно есть, которые до нынешнего времени без всякого исканы, паче же не так употреблены были, как принадлежит, так что многая польза и прибыток, который бы нам и подданным нашим из онаго произойти мог, пренебрежен» и проч. [852]

Старания Петра развить торговлю и промышленность лишь отчасти имели успех. Многие отрасли экономической деятельности народа, несмотря на все усилия правительства, не только при Петре, но и гораздо позже еще оставалось мало развитыми [853].

Разные меры, принятые Петром для поощрения торговли, оказались сопряженными со многими неудобствами и вызывали жалобы со стороны купцов. К тому же последние страдали весьма часто от произвола приказных людей, хотя Петр и твердил во многих указах, что нужно щадить торговый класс ради пользы государства. Не всегда иностранцы были довольны распоряжениями Петра. Когда вскоре после возвращения из Западной Европы в 1696 году, царь приказал «купецким людям торговать так же, как торгуют иных государств торговые люди, «компаниями», голландцы испугались, ожидая, что эта мера будет содействовать быстрому развитию самостоятельной торговли русских. Вскоре, однако, голландский резидент мог известить своих соотечественников о том, что нет повода к опасениям: «Что касается торговли компаниями, то это дело пало само собою: русские не знают, как приняться за такое сложное и трудное дело» [854]. Желая направить движение внешней торговли к Балтийскому морю, Петр требовал, чтобы товары отправлялись не как прежде, к Архангельску, а к Петербургу. Против этих распоряжений начали сильно хлопотать купцы голландские, которые издавна устроились в Архангельске и вовсе не желали развития русской торговли на Балтийском море [855]. Особенно Меньшиков был сторонником мер в пользу Петербурга, между тем как другие сановники, по рассказам современников, старались всеми мерами отклонить царя от распоряжений, имевших целью дать направление внешней торговли через Петербург [856].

В 1722 году к Петербургу пришло 116 иностранных кораблей; в 1724 году их было уже 240 [857].

Старания Петра приучить русских к занятию внешней торговлей оставались тщетными. За исключением одного предприимчивого и способного купца Соловьева, несколько лет весьма удачно занимавшегося в Амстердаме торговлей в больших размерах, другие русские купцы не обладали для подобных операций ни опытностью, ни знанием дела, ни средствами. В 1722 году Бестужев писал из Стокгольма, что туда приехали из Ревеля в Або русские купцы с мелочью, привезли немного полотна, ложки деревянные, орехи каленые, продают на санях и некоторые на улице кашу варят у моста, где корабли пристают. Узнавши об этом, Бестужев запретил им продавать орех и ложки, и чтоб впредь с такой безделицей в Стокгольм не ездили и кашу на улице не варили, а наняли себе дом и там свою нужду исправляли. Бестужев писал, что шведы насмехаются над этими купцами