История первого дракона - [49]

Дар речи я обрела, только стоя босиком в коридоре перед запертой дверью, награждённая напоследок звонким "чмок" куда-то в основание чёлки. По инерции занесла, было, руку, чтобы начать долбить в эту самую дверь и ломиться обратно. Но, к счастью, быстро одумалась и, фыркнув, прошествовала к себе, немного нервно похихикивая.

В комнате же я, оглядевшись (бадью с водой успели вынести), вспомнила, что так и не поужинала. Потом поняла, что есть я по-прежнему не хочу, стащила мокрые шорты с футболкой и завалилась спать. Отчаявшись понять, что меня возмущает сильнее — навязанная участь сосуществования со своей малознакомой половинкой, причём половинкой в буквальном смысле этого слова, которая (в смысле, половинка) позволяет себе так собственнически меня обнимать, или всё-таки тот факт, что меня бесцеремонно выставили за дверь, и дальше объятий дело не зашло.

"Ну и ладно", — решила я, уже засыпая. — "Зато вот почувствовала себя настоящей женщиной, которая и сама не знает, чего хочет".

Побудка состоялась немногим после рассвета. Вернее, для меня это был только подъём; состояние "поднять — подняли, а разбудить забыли", знакомое всем хроническим "совам". Спасибо, будили меня последней, когда уже был готов завтрак. Куда только подорвались в такую несусветную рань?

За завтраком со мной присутствовал только молчаливый маг, который меня, собственно, и разбудил. Видимо, остальные встали раньше. Я не стала уточнять, полностью сосредоточившись на насущном: неожиданно ужасно захотелось есть, не иначе как благодаря вчерашнему воздержанию.

Но думать мне это не мешало, тем более при виде пищи организм резко взбодрился и перешёл в бодрствующее состояние. Ради разнообразия думалось мне не о сероглазом боге, и не о проблемах мирового масштаба.

Странный тип этот Зойр. Постоянно молчит и хитро усмехается уголками губ. Сказанные им за время нашего общения слова можно пересчитать по пальцам! Интересно, а он тоже пережил в своей трудной и насыщенной жизни что-то страшное, или просто от природы неразговорчив? Глядя на его изувеченную руку, легче предположить первое. Но, может, он это случайно?

Да и колдует он странно. Честно говоря, я видела это всего один раз, да и то мельком. Вот бы узнать, как местная магия работает! А то вдруг, я тоже маг?

— Зойр, — позвала я, когда завтрак оказался съеден, и организм сделал попытку вернуться к прежнему сонливому состоянию. Маг без особого удовольствия потягивал травяной отвар, как не слишком противное, но уже надоевшее лекарство. Он поднял на меня вопросительный взгляд. — А что нужно, чтобы стать магом?

— Отсутствие близких родственников и инстинкта самосохранения, — он хмыкнул. — А тебе зачем?

— А вдруг из меня тоже маг получится, — честно пожала плечами я. — Только про родственников я не очень поняла.

— Чтоб некому было оплакивать и жалеть.

— Это так опасно? — опешила я.

— Из вступивших на путь обучения заканчивают его меньше половины. И только около трети выживших достигают этого счастливого мига более-менее здоровыми. Я вот как раз из тех счастливчиков.

— А рука? — в моём представлении подобное увечье как-то не вязалось с понятием "более-менее здоровый".

— А что рука? — он пожал плечами. — Главное, голова здоровая. А у большинства моих коллег с этим обстоит похуже.

— Кто же тогда идёт в маги? — растерянно поинтересовалась я.

— Я же с самого начала сказал. Ещё идут те, у кого выбор простой: или умереть, или в маги. Если повезёт выжить, то с деньгами проблем не будет никогда. Я в школу попал мальчишкой; что склонность к магии была, это один проезжий чародей совсем давно сказал. Не собирался поначалу. А потом год голодный пришёл, мне лет восемь было, и нас в семье пятнадцать детей. В школе кормили. Ладно, пойдём, а то нас и так ждут.

— Скорее, меня, — я вздохнула, поднимаясь из-за стола и закидывая на плечо свои немудрёные пожитки. Рюкзак быстро отобрали, оценив его вместительность, взамен выдав под личные вещи чересседельные сумки из тяжёлой грубой кожи. Я не сопротивлялась: рюкзаки удобнее вешать в паре, а не пристраивать по одному. И они уже давно нашли своё место позади Михаэля на лошадином крупе. Высокий жеребец сначала нервно взбрыкивал, но потом освоился и лишь недовольно отмахивался от них хвостом.

— Нас, — с усмешкой повторил маг. — Я тоже утром тяжело встаю.

Во дворе уже навьюченные лошади стояли тесной кучкой, прядали ушами, лениво переступая с ноги на ногу, поскрипывая сёдлами и периодически тычась друг в друга мордами, будто шушукаясь. Прах вальяжно развалился в седле, меланхолично озираясь по сторонам и придерживая поводья всех лошадей. Михаэль бродил вокруг, осматривая лошадиные копыта. При виде него я хихикнула: очень уж он напоминал автолюбителя, постукивающего по шинам автомобиля перед стартом. Да и скучающее выражение физиономии Праха прибавило веселья, когда я пришла к выводу, что для полноты картины ему не хватает только начать вылизываться.

Сержа со Стерхом поблизости не наблюдалось.

— А, Вася, — улыбнулся мне Михаэль. — Ты видела, у твоей кобылы скоро подкова отвалится?

— Где? — искренне удивилась я, подходя. Парень забрал у меня сумку, в два быстрых движения закрепил на положенном месте и вернулся к растерянно оглядывающей лошадиные ноги мне.