История пчел - [27]

Мы с Джимми заулыбались, но Рик не обратил на это внимания. Он рвался поделиться с нами своей историей.

— Так вот. Младенец этот таскал мед у пчел, причем целыми ульями. И продолжалось все это, пока… — Для пущего эффекта Рик на секунду умолк. — Пока однажды пчелам это не надоело и они на него не набросились. — Он вновь замолчал. — А Купидон-то был, ясное дело, совсем голый, как и полагалось тогда богам. Ох и искусали его пчелы! Все тело. Вообще ВСЕ!

— Ну, получил по заслугам, — сказал я.

— Может, и так. Но ты тоже не забывай — Купидон ведь совсем младенец. Поэтому он побежал к своей маме, Венере. Надеялся, что она его пожалеет. Он рыдал и удивлялся — как это пчела такая маленькая, а причиняет такую боль. Но если вы думаете, что мамаша его пожалела, то нет, она просто посмеялась.

— Посмеялась? — не поверил я.

— Ага. «Ты тоже маленький, — сказала она, — а ведь твои стрелы заставляют страдать сильнее, чем пчелиный укус».

— Надо же, — удивился я. — А потом что? Что дальше было?

— Да ничего не было. На этом история заканчивается, — ответил Рик.

Мы с Джимми удивленно уставились на него.

— Да ладно? И это вся история? — переспросил Джимми.

Рик пожал плечами:

— Ну да. Зато на эту тему нарисована целая куча картин. Стоит такая Венера — красотка, все при ней, кожа белая, фигура клевая. И она голая, как и полагается. Рядом с ней — ее сын Купидон, весь в слезах, в руках куски воска, а в тело ему впились пчелы.

Я передернулся.

— Тоже мне мамаша, — сказал Джимми.

— Вот и я о том же, — согласился Рик.

Мы наконец замолчали. Я несколько раз моргнул, стараясь избавиться от стоящей перед глазами картинки — ревущий младенец, с ног до головы искусанный пчелами.

Солнце напекало шею. Такие дни Эмма называет чудесными. Я попытался понять, что же в них такого чудесного. И решил, что солнце — это неплохо, потому что солнце означает мед. Год, похоже, будет хороший. А если год будет хорошим, значит, и деньжат скопим. И вложим их в пасеку. Да, так оно все и будет. Кому вообще нужна твоя Флорида? — вот как я ей скажу сегодня же вечером. Кому нужна твоя Флорида?

Тао

Наступил вечер. Но мы не спали. Разумеется, мы не спали. Мы думали, нас отвезут в маленькую больницу нашего поселка, но нас отправили в огромный медицинский центр в Широнге. Этот центр занимал там целый квартал. Почему нас везли туда, никто не сказал. Водителя в «скорой помощи» не было, и машина на полпути просто развернулась и поехала в противоположном направлении. Мы вдвоем сидели спереди, в кабине, так что спросить нам тоже было некого.

В медицинском центре нас провели в комнату для родственников. Время от времени из коридора доносились чьи-то шаги, но к нам никто не заглядывал, и я решила, что мы так и останемся здесь вдвоем.

Я стояла возле окна, выходившего на площадку перед въездом в больницу. Вокруг медицинского центра высились громады жилых домов, а сама больница состояла из пяти низких зданий, щупальцами раскинувшихся в разные стороны и объединенных общим центром. В некоторых окнах горел свет, но таких было немного. Целое крыло оставалось совершенно темным. Больницу выстроили давно, в другую эпоху, когда жителей в этом регионе было куда больше. Время от времени к больнице подъезжали машины, а на площадке возле входа даже приземлился вертолет. Когда же я видела вертолет в последний раз? Видимо, очень давно, много лет назад. Вертолеты потребляли слишком много топлива, и поэтому их больше не использовали. Дрожащие лопасти пропеллеров разрывали воздух, белые халаты врачей трепетали, и мне казалось, будто они сейчас оторвутся от земли и взлетят. Дверца вертолета открылась, и из него на землю спрыгнули двое мужчин и женщина — все в деловых костюмах. На больных они не походили, но тут же быстро направились к входу, похоже, торопились куда-то.

Иногда «скорая» подъезжала с сиреной, и тогда к машине подбегало сразу несколько врачей, готовых принять носилки. Больного вытаскивали из машины и катили в больницу, а по дороге врачи и медсестры колдовали над ним. Так же было, когда приехали мы. Однако мы этого не видели. Все произошло так стремительно. Когда мы вышли из машины, Вей-Веня уже унесли и нам осталось лишь смотреть в спину врачам, вкатившим носилки внутрь. На носилках лежал Вей-Вень, хотя его я не увидела, его закрывали спины в белом. Я рванулась следом, хотела просто взглянуть на него. Но дверь уже захлопнулась, и открыть ее я не смогла.

Мы стояли возле входа. Я протянула Куаню руку, но он оказался слишком далеко. Я так и не дотянулась до него. А может, он не хотел, чтобы я дотянулась.

Потом дверь открылась и к нам вышли двое мужчин в белых халатах. Врачи? Медбратья? Они заботливо подхватили нас под локоть и повели в больницу. Я засыпала их вопросами. Где Вей-Вень? Что с ним? Скоро ли мы его увидим? Но ответа я не дождалась. Они сказали лишь, что наш сын — они сказали «сын», наверное, даже имени его не знали, — что он в хороших руках. Что все будет хорошо. А потом привели нас сюда и скрылись.

Я простояла у окна несколько часов, когда дверь наконец открылась и в комнату вошла врач. Она сказала, что ее зовут доктор Хио, и прикрыла за собой дверь, стараясь не смотреть нам в глаза.