История одной практики - [38]

— Ребята, готовьтесь, — сказал я, проверяя сам, легко ли выходит меч из ножен. Эр Ариди повторил мой жест, Катаец свой клинок вынул и принялся осматривать лезвие, а Ползун и Жужелица стали заряжать арбалеты, лишь Лерой не шелохнулся, у него всегда все готово. Держит в руке шкатулку для записи голосов с горошин — контролирует, как доказательства для суда пишутся. Люблю с ним работать: спокоен, надежен и точен, как часы на Ратуше, что его жена в прошлом году сделала взамен старых, которые последний год чаще погоду в Ополье[48] показывали, чем точное время. Редкий случай, когда у мага жена механик, кстати. Считается, что механика и магия рядом не живут, а эти не просто живут, а уже и трех детей сделать совместно успели.

— Двадцать, — сказал Вэнни, — вы ж поймите… я ведь не принц эльфийский, у меня каждый грошик на счету. Ее ж еще откармливать надо, потом учить, она же мало через год первую монетку принесет.

— Так и оставь ее нам, — ответил ему сиплый голос. Кажется, я его слышал уже, вот вспомнить бы, когда и где. — Она нам уже сейчас деньги приносить может.

— Ага, я и вижу, — фыркнул Вэнни. — Много ли уже принесла? Мне-то говорила, что первый раз на охоту пошла. Ну и чего наохотила?

— Тебя наохотила. Двадцать три грифона и медяков еще пригоршню. Малин с тобой, семьдесят, — ответил Завуч. — Но только из любви к цирковому искусству.

— Семьдесят? Ха! Это сколько лет она мне их отрабатывать будет? Слушайте, а может лучше меняться будем? Вы мне девочку дикую, а я вам мышу летучую, ручную да обученную, а?

— Я б поменялся, — этот голос принадлежал, кажется, тому, кого называли Томом, — да знаю я вас, циркачей, ты за дверь, а мыша — за тобой. Несерьезно, нет.

— А семьдесят грифонов за такую замухрышку — это серьезно? Нет, вот вас тут в комнате пятеро, вы вот друг другу в глаза посмотрите и скажите: разве это серьезно? Совесть-то у вас есть? Давайте тридцать, а?

Это он хочет сказать, что их там пятеро? Или это вместе с Алисой? Нет, вряд ли он просто так стал бы говорить сколько их. Знать бы еще, сколько их в первой комнате. Судя по голосам двое было, но те пятеро — это вместе с ними или без?

— Слушай, Сол, выставь этого шута за дверь вместе с его наплечной вороной, — сказал Завуч. — Нечего мне на совесть давить!

Как бы он не перегнул палку, да его, и правда, не выставили. Честное слово, если так, то я найду за что этого циркача на пару месяцев упечь. А то и на год.

— Сорок! Сорок! Больше — это же просто грабеж!

— А ты думал, ты куда пришел? — усмехнулся Завуч. — В сказку, что ли, попал? Шестьдесят пять, и это мое последнее слово.

Молчание. Венни, видимо, изображает упорную мозговую деятельность.

— Красотке скажи, чтобы был готов, — сказал я Бригиру.

Малин знает, что у этого капрала в голове. Лицо непроницаемое, а ведь должен волноваться за вампирку свою? У нас-то у всех мандраж, по-разному у каждого, а он стоит себе, к стене прислонился, лицо спокойное, глаза голубые…

Бригир кивнул и передал мой приказ, а я вынул меч из ножен и пару раз взмахнул им, разминая кисть. Ползун отложил арбалет в сторону и начал перешнуровывать ботинки. Вот он так нервничает. Всегда перед делом шнуровку проверяет. Лет пятнадцать назад был случай, побежал он за фальшивомонетчиком, на шнурок наступил и грохнулся, до сих пор помнит.

— В комнаты идем: эр Ариди, я, Лерой, Жужелица. Именно в таком порядке. Катаец, Ползун — вы держите общую залу, — решил я повторить план захвата. — Работаем быстро и жестко. Если кому что сломаете или поувечите немного, совсем чуть-чуть — боги простят, а я — тем более. Судя по всему, их там пятеро, но может быть и семеро. Хотя вряд ли. Да, Агни, тебя насчет «поувечите» не касается. Будь добра, постарайся, не отстрели там никому ничего, как в пятьдесят восьмом. Я ж потом капитану не докажу, что у тебя опять тетива поистерлась.

Дежурная шутка, но как всегда работает. Было дело, пальнула Жужелица одному любителю молоденьких девочек аккуратно между ног.

— Да хватит вспоминать, — добродушно пробурчала Жужелица. — Я ж тогда с мужем поссорилась. Аж чуть не до развода, а тут то дело, я на взводе… ну и не удержалась. Кстати говоря, Таран, не стоило об этом тогда мужу рассказывать.

— Почему? Вы ж после этого очень быстро помирились, — засмеялся я. — В тот же день.

— Ну, хотя бы еще пяток монет скиньте, — попросил Вэнни. — У вас-то может таких девочек много, а у меня денег мало. Пока первое представление в городе не дадим, каждая монета на счету. И хватит в меня арбалетом тыкать.

Так, значит есть арбалет. Учтем.

— Лерой, там арбалетчик есть. Минимум один.

Лерой кивнул.

— Хрен с тобой, шестьдесят, — согласился Завуч. — Контрамарка с тебя. Три штуки, и чтоб на первый ряд.

— Вот и славно, — обрадовался Вэнни. — Будут контрамарки. Теперь расписочку извольте написать.

— Чего?

— Двадцать три грифона тридцать медяков в счет нашей с вами сделки, — сказал циркач. — Вы же честно дело ведете, так что и эти монетки учесть стоит.

— Эх ты какой? А губа-то не треснет? Сол, проверь у него губу.

— Ну а как я потом докажу, что вы деньги у меня взяли? — спросил Вэнни.

— Кому докажешь? — не понял Завуч. — Ты в суд, что ли, собрался идти?