История одной беременности - [4]
Я как мантру повторяла про себя: «Никто не сможет меня убедить в том, что детям нужны жертвы. Им нужны счастливые родители. Жертвы не могут быть счастливыми. Не могут, и все тут».
Ну а как же моя фигура? Моя карьера? Мое время? Разве все это не жертвы, спросите вы?
Я спрошу в ответ: «Вы приносите жертвы возрасту?» Нет, вы принимаете его дары, такие как мудрость, опыт, статус, и боретесь с нежелательными последствиями, такими как ухудшающаяся память или дряблость кожи.
Итак, принимаем дары, которые дает беременность, пусть это будет даже просто уступленное в метро место, и боремся с нежелательными последствиями. Ни один малыш на свете не хочет видеть мать опустившей руки, отчаявшейся неудачницей. Я убеждена, что ребенок желает маме успеха и счастья. Именно на этом и основывались мои выводы и стратегия поведения.
Надо выбрать, бороться или признаться себе и окружающим, что мне позволено проявить слабость и спрятаться от забот и конкуренции за кастрюльками и сосками.
Бороться с растяжками, бороться с конкурентами, которые наверняка захотят спихнуть меня с карьерной лестницы, бороться с ленью, бороться не на жизнь, а на смерть, ради себя, и только ради себя.
Не ждать ни от кого пощады.
Не лазить на эти форумы, где все, кто не сопротивляется негативным обстоятельствам, объединяются, ноют и оправдывают друг друга.
Я хочу счастья, я хочу иметь идеальную фигуру, работу и все прочее, и я не соглашусь ни на что другое.
На деле, однако, оказалось, что следовать этим немногочисленным и нехитрым принципам неимоверно сложно. Были дни, когда я совсем теряла вкус к жизни. Растущий живот казался мне неподъемным, хотя и был гораздо меньше, чем у многих. Ни желаний, ни сил не было.
Мне повезло. Меня любят. Любит отец моего ребенка, любят родители и родственники. Мало того, что все они меня любят просто так, они еще и хорошие люди, которые ждут рождения моего ребенка и готовы носить меня на руках, терпеть все мои заскоки и вполне достойно обеспечивать меня.
Все хорошо, я живу в тепле и уюте, так чего же мне еще хотеть?
Обычно меня заставляют действовать два сильных чувства: любовь и ненависть.
С любовью все понятно. Я люблю своих родных и хочу за все, что они для меня сделали, отплатить им своим будущим успехом. Хочу, чтобы они жили, зная, что обо мне не надо заботиться, что я самодостаточна и состоятельна. Тогда мы будем радоваться общению по-настоящему, будем гордиться друг другом и делать взаимные подарки. Такие подарки, которые делают друг другу равные в своем успехе люди.
Теперь про ненависть. Я ненавижу каждого, кто пытался склонить меня к аборту. Каждого, кто давил и приводил «разумные» аргументы. Я презираю каждого, кто проецировал на меня свои страхи или свой неудачный опыт, каждого, кто со вздохом облегчения скинул меня со счетов.
И да, эта ненависть и есть мой мотив. Я хочу посмотреть на лица людей, ненавидящих чужой успех, боящихся чужой силы и индивидуальности. На тех, кто счел себя вправе внушать решившимся родить чувство вины. Осуждающих тех, кто взял на себя смелость творить жизнь. Я отдаю себе отчет в том, что стала несколько озлобленной, но я не стесняюсь испытывать агрессию, я стремлюсь использовать собственный гнев и обиду как мощный стимул. Превратить минус в плюс.
Если подробнее остановиться на причинах моей стимулирующей агрессии, получается следующая картина. Моя беременность была незапланированной и для многих друзей, коллег и просто знакомых стала неожиданностью. От гнева коллег меня спасло лишь российское законодательство. Со мной проводили разъяснительные беседы, словно с комсомолкой, сбившейся с пути. Пытались даже откровенно выдавить с работы. Предлагали перевод на низкооплачиваемое место. Звучали даже угрозы сделать мои трудовые будни невыносимыми, лишить кабинета, затаскать по командировкам, не пускать на совещания. Охранники, технички и простые работники боялись со мной здороваться, чтобы ненароком не навлечь гнев руководства. Это был настоящий прессинг, похожий на бойкот, который школьники периодически устраивают друг другу, но гораздо серьезнее. Со стороны руководства это, конечно, было глупо и непродуктивно. Вместо того чтобы спокойно и на совесть отработать до положенного декретного отпуска, я была занята спасанием своей беременной шкурки от корпоративной травли.
Никто не имеет права меня осуждать и тем более пытаться активно повлиять на мое решение оставить ребенка, исходя при этом из своих низменных интересов!
В итоге я благополучно ушла в декрет, сохранив за собой все законные права, а недальновидное руководство компании по загадочным причинам сменилось. А еще говорят, нет на свете справедливости.
Однако осадок остался. Ведь я не сказала этим людям о своем презрении, когда меня обвиняли в беременности, как преступника обвиняют в воровстве. Или когда меня жалели, как жалеют калек. Я ничего не сказала, я думала, что, может, если мне это говорят все, значит, так оно и есть.
И все же что-то во мне протестовало. Что-то знало, что никто не имеет права меня осуждать и тем более пытаться активно повлиять на мое решение оставить ребенка, исходя при этом из своих низменных интересов.
