История одного вампира - [23]

— Мама, папа, — начала Полина. — Мне надо вам кое-что рассказать… Возможно, это покажется вам невероятным, но все же постарайтесь поверить.

— Что ты еще придумала? — подозрительно спросил отец.

Словно желая успокоить его, мать Полины накрыла его руку своей, а затем мягко спросила:

— Что случилось, дочка? Ты можешь нам все рассказать.

Еще раз глубоко вздохнув, Полина начала свой рассказ. Ей это далось не легко, особенно когда она говорила о том времени, когда фактически жила на улице и вынуждена была убивать. К тому же отец то и дело перебивал ее своими критическими замечаниями, а мать периодически ошеломленно охала. Когда же Полина наконец закончила, отец возмущенно сказал:

— Какая чушь! Могла бы придумать что-нибудь поправдоподобнее.

— Да, Полина. Тебе, безусловно, пришлось многое пережить, но то, что ты рассказала…

Полина беспомощно посмотрела на Алексу, словно ища у нее поддержки, а затем сказала:

— Клянусь, я не вру! Что вы скажете на это?! — она показала родителям свои клыки.

— Господи! — воскликнула мать, всплеснув руками.

— Ерунда, — отмахнулся отец. — Уж не думаешь ли ты, что это заставит нас поверить, что ты и эта женщина — вампиры!

— Нравится вам это или нет, но это действительно так, — раздался спокойный голос Алексы.

— Так это вы внушили весь этот бред моей дочери?! — грозно спросил отец. — Это что, новая секта, призванная охмурять таких вот дурочек бреднями о бессмертии и вечной молодости? Значит, вы живете уже девятьсот лет?

— Да. И в рассказе вашей дочери нет ни слова лжи.

— Что вам за дело до моей дочери? — вдруг спросила мать.

— Я разделила с ней свою кровь, отныне по нашим законам я отвечаю за нее, как если бы она была моим птенцом, — все с тем же холодным спокойствием ответила Алекса.

— Кровь? — в ужасе переспросила мать.

— Так что вам нужно от Полины? Деньги? Безотчетная преданность? Чтобы она стала вашей безропотной рабыней? — продолжал выспрашивать отец, еле сдерживая свой гнев.

— Папа, как ты можешь! — воскликнула Полина.

— Не лезь, — осадил ее отец. — Так что вам нужно?

— Ничего, — просто ответила Алекса. — Так сложилось, что она стала одной из нас, и она должна знать правила этой новой игры.

— Чушь какая-то!

— Я вижу, вы все еще не верите нам, — сказала Алекса. — Что ж, это можно понять. Я докажу вам.

Вдруг в ее руках появился нож, который секунду назад лежал возле плиты. Только Полина заметила то молниеносное движение, каким Алекса взяла его. Затем, под изумленными взглядами родителей Полины, она сняла пиджак, закатала рукав левой руки и, даже не поморщившись, вонзила в нее нож, распоров руку от локтя почти до запястья. Мать Полины, невероятно побледнев, в ужасе закрыла рот руками, а губы отца сжались в одну прямую линию. Но это был не конец. Прямо на их глазах рана зажила, будто ее и не было.

— Что за… — с трудом проговорил отец Полины.

— Как видите, бессмертие не такой уж бред, — все так же спокойно сказала Алекса.

Полина молчала. Все это напоминало ей сцену из фильма «Терминатор-2», где Шварценеггер доказывает, что он робот. Происходящее, казалось, утратило реальность.

— И… и Полина теперь такая же? — запинаясь, спросила ее мать.

— Да, я такая же, — тихо ответила Полина.

— Это она вбила тебе в голову эту чушь! — воскликнул отец.

— Нет, этого не может быть! — запричитала мать Полины. — Полечка, дочка, мы найдем тебе лучших врачей! Они помогут тебе, они вылечат тебя!

— Как ты не понимаешь, мама! Я не больна! От этого нельзя избавиться!

— Ничего-ничего, теперь ты с нами, мы что-нибудь придумаем, мы справимся с этим, — продолжала мать, словно не слыша ее.

— Мама, папа, я… я не могу остаться, — сказала Полина, покачав головой. — Я пришла лишь сказать, что со мной все в порядке.

— Это что еще за новости? — потребовал ответа отец.

— Поймите, со мной произошли… некоторые физические изменения. Я… я больше не могу выносить солнечного света, он причиняет мне боль. И, как ни ужасно это осознавать, мне нужна кровь. Она теперь служит мне единственной пищей.

— Это правда, — подтвердила Алекса, — Ей лучше остаться у меня. Я смогу научить ее выживать и смогу защитить.

— Глупости! Полина останется здесь! — строго сказал отец.

— Полина, мы никуда не отпустим тебя! — подтвердила мать.

— Тем более с этой женщиной! Тебе придется выкинуть из головы всю эту чушь!

— У тебя сейчас такой возраст! Тебе нужно в школу ходить. Ты и так уже много пропустила! Ты совершенно не думаешь о будущем!

— И к тому же, на что ты собираешься жить?

— Об этом можете не беспокоиться, — ответила за Полину Алекса. — У нее будет все необходимое. Она ни в чем не будет нуждаться.

Но по всему было видно, что это не убедило родителей. Они продолжали говорить, приводить всевозможные доводы, но Полина не слушала их. Внезапно ей стало холодно, резко зазнобило и появилось необъяснимое чувство тревоги. Она обняла себя за плечи и испуганно спросила:

— Алекса, что со мной? Мне как-то нехорошо… — Мы слишком засиделись. Скоро рассвет, и твоя кожа, уже пострадавшая от солнца, чувствует его приближение.

— Солнце? Уже скоро? Боже!

Полина бросила взгляд в окно: небо уже серело. Часы показывали пять часов утра. У нее осталось совсем немного времени, чуть больше получаса.