История одного оборотня: Я не полукровка! - [16]

— Что ты полукровка, — тихо произнесла она, хлопая ресницами.

Признаться честно, я не знал, что ей ответить. Она вполне имеет право на сомнения, но и то, что решила спросить меня, а не просто поддаться ширящимся слухам, обнадеживало.

— Никогда себя таковым не считал, — произнес я, уверенный в том, что ничего во мне не выдавало сомнения в этом. — А то, что какие-то гиены пристегнули меня к ограде и нацепили надпись, не делает меня таковым.

Ариша улыбнулась, похоже, удовлетворенная моим ответом.

— Тогда ответь еще на вопрос, — немного неуверенно заговорила Ариша, опустив взгляд, и снова подняв с кокетливым выражением. - Только честно.

— Какой?

Я уже был готов к любым вопросам, ранее настроив себя, что никто и ничто больше не заденет меня, вынуждая терять контроль. Похоже, мое спокойствие и уверенность в ответах подтверждали ее убеждения.

— Кто твоя мать? — последовал вопрос.

— Волчица, — не задумываясь, ответил я. — А кто ж еще?

Хотя этот вопрос мне не понравился. Точнее направление, в котором он сворачивал: почему она интересовалась моей матерью, и кто надоумил ее об этом спрашивать.

— Из какой она стаи? — продолжала настойчиво расспрашивать Ариша.

Чувствовалось ее волнение, и с каждым вопросом оно возрастало.

— Дармун, — с той же твердостью ответил я.

— Нет, — мотнула головой Ариша. — Какая ее родная стая? Откуда она?

— Какая разница? — я начинал нервничать. — Сейчас она часть стаи Дармун, и остальное не имеет значения.

— А может, потому что она никогда ее не имела? — Ариша отступила на шаг от меня, убирая руки, видимо почувствовав мое волнение.

На ее лице возникло брезгливое выражение, и она оттолкнула меня с враждебным видом. И я снова разочаровался, понимая, что целью нашей встречи было вовсе не поддержать меня в трудный момент, а стремление выпытать все. То ли хотела подтвердить для себя ширящиеся слухи, то ли думала, что опровергнет их.

— Кто твоя мать, Рэйм? — требовательно повторила она.

— Волчица, — стиснув зубы, прорычал я.

— Кто ее родная стая? — высокомерно спросила она. — Если тебе нечего сказать на это, то я догадываюсь каковы ответы.

Чего было таить, если у нее и так имелись ответы на поставленные вопросы. Кто-то успел об этом позаботиться.

— Что же ты хочешь от меня услышать? — холодно спросил я. — Что она — человек? Или что я полукровка?

— Я хочу знать правду, — сказала Ариша, вздернув подбородок. — Потому что, если твоя мать появилась из неоткуда, то она — человек. И это означает только одно: ты безродный, и не можешь быть чистокровным волком. А значит, недостоин быть рядом со мной.

Это ранило больнее, чем отказ общаться при первой встрече. Тогда она просто ушла, а сейчас оскорбляла прямо в лицо. Но я не собирался отрицать свое происхождение и стыдиться своей семьи. Рано или поздно они узнают об этом.

— Сказать тебе правду? — рыкнул я, шагнув к ней и нависнув с разгневанным видом. – Да, моя мать была человеком, но она заслужила право стать волчицей, данное ей нашим божеством — Звериным Богом! И я — чистокровный волк! Почище других буду!

Смотря на меня, Ариша раскрыла рот от удивления. Она, без сомнения, была шокирована, явно не ожидая такого заявления от меня в подтверждение своих догадок. И мне трудно было судить в этот момент, как она это восприняла — в мою пользу или нет. Я сам разнервничался настолько, что мог натворить невесть каких глупостей.

Девушка отступила от меня на шаг, отмахнувшись рукой. Если прежде в ее золотистых глазах я замечал только сомнение, то сейчас вспыхнуло глубокое презрение.

— Больше не приближайся ко мне, — прошептала она, пятясь. — Слышишь? Не смей подходить ко мне больше.

Я понял, что это полный и безоговорочный разрыв. Конец всем нашим отношениям.

— Ну и катись, — прошипел я, свирепея от обиды.

Взять вот так просто отмести все, что объединяло нас, будто ничего и не было. Даже не попытавшись понять и поддержать. А ведь я сам ее выбрал. И она так гордилась, что я предпочел ее другим. Радовалась тому, как завидовали ей остальные.

— Сам катись, — гаркнула она брезгливо, — выродок…

А вот последнее слово она зря сказала. С самого рождения меня воспитывали, что на девушек нельзя поднимать руку. Ведь мое предназначение не только держать под контролем низшие ранги, но и защищать подопечных мне особей, в том числе волчиц и щенков. Волчиц редко задействовали в схватках, их и так было меньше, чем волков. Это залог сохранения нашего вида — волчицы приносили потомство. Но сейчас мне безумно захотелось ударить ее. Слишком глубоко нанесена обида и боль, да еще и дважды за один день. Рассыпались прахом все те старания, что я потратил на восстановление контроля. Стоило неимоверных усилий, чтобы сдержаться, но все же я шагнул к ней, угрожающей рыча.

Вжав голову в плечи, волчица жалобно пискнула, вероятно, пожалев, что посмела сказать такое наследнику. До этого никому и в голову не пришло бы так со мной разговаривать и бросаться такими оскорблениями, тем более унижать.

Звериные «я», являвшиеся частью наших личностей, безоговорочно признавали во мне доминанта и высшего по иерархии. Такова моя природа от рождения, основанная на магии Звериного Бога. И лишь человеческое сознание способно было возразить этому, настраивая всех против меня. Только человек способен идти против природы, перестраивая ее под себя, разрушать действующие миллионы лет порядки и законы.