История одного имени - [6]

«Вот почему я», — отметил Ланс. Что ж, видеокамерами действительно лучше него пользоваться мало, кто умел. А из полевых агентов — пожалуй так и никто.

— Сколько шансов, что они не выйдут из строя? — Спросил он всё еще без выражения на лице.

— Сам посчитай. Активность квадрата усиливается, возможно, раз в 20 дней. Эта цифра притянута за уши, но агент 2 раза отметил этот интервал. В первый раз он наблюдал то, что назвал посадкой, с расстояния в 0,5 км, во второй раз его нашли в 3-х км от предполагаемого квадрата, но труп могло и отбросить, взрывной волной, например. Однако взрыва со спутников не зафиксировано.

— Если это все… — Лайтмен поднялся.

— Зайди на склад. Сними с квадрата все данные, вплоть до сейсмических. Необходимую аппаратуру тебе отберет Норман, — пробурчал Булли ему в спину.

Лайтмен вышел озадаченным. Ему было любопытно, чем же могли так изуродовать специального агента? Кость легко сделать резиной, поместив в колбу. А на расстоянии? Неизвестные излучения? Что ж, предположим за неимением версий. И что это за «посадка», которую не видят наши спутники-шпионы? Неужели, действительно что-то стоящее? Лансу приходилось бывать на местах настоящих посадок внеземных гостей. И он знал, что они-то маскироваться умели отменно, в отличие от шарящих под НЛО соотечественников.

Забавные сначала мысли вызвали вдруг неприятные воспоминания. Перекрученные резиновые кости напомнили результат экзамена по пыткам, который они с Марсиком сдавали на здоровенном накачанном негре… Чего Ланс не любил, так это грязной работы, которую нужно было делать руками — вывернутые суставы, переломанные кости… Ну не было в нем культивируемой на курсе кровожадности. Когда приказывали пытать — он пытал, но в полевых условиях предпочитал действовать с помощью гипноза, в крайнем случае — внушая те же самые пытки. Это было менее противно, и даже забавно иногда.

Чтобы переключиться с этих мыслей на более приятные, Лайтмен достал один из недавно синтезированных собственноручно наркотиков…. Раскусил капсулу, подождал … Нет, всё-таки старый верный ЛСД взбадривает лучше.

С полчаса Ланс изучал карту. Флайер все равно мог пахать сам, на автопилоте, а вот топографию Южной Америки его ленивый пилот помнил очень слабо. Была, правда, пара-тройка мест на этом куске планеты, где его могли бы знать и похуже, но сейчас ему требовался более серьезный взгляд на население и рельеф. Им вроде бы читали какие-то лекции, но Ланс что-то никак не мог вспомнить, а чем же он вместо этих лекций занимался?

Да, жизнь Лайтмена в интернате СКР была более чем полна приключений. Они начались еще до поступления туда, хотя об этом он сохранил не очень четкие воспоминания.

ЛАНС ЛАЙТМЕН. 5 ЛЕТ

Джон Ф. Сигби, не отрывая взгляда от монитора, нервно шарил рукой по пульту в поисках пепельницы. Минут 10 назад она точно была здесь. Больше 10 минут Сигби вряд ли мог обойтись без сигареты, особенно, когда атмосфера в лаборатории накалялась, и от вперившихся в экраны лаборантов, казалось, исходил сизый дым. «Дым дымом?» «Линда! Проклятие!»

— Мисс Ливингстон, куда вы дели пепельницу? — услышал Сигби собственный сиплый голос. Дым отделился от склоненных голов и завис в воздухе.

Чтобы понимать нечленораздельное шипение доктора Джона Фаррела Сигби, следовало проработать с ним не один год и не два… Однако интонации не допускали сомнений: Сигби вскипал, как плотно закрытый чайник, и готов был взорваться.

«Пропади она пропадом! Завтра же в отпуск! Переводом! К чертовой матери!» — думал Сигби, не отдавая себе, впрочем, отчета, чего бы он хотел больше: выгнать Линду, убить её на месте или сбежать от нее самому. Ему так хотелось курить, что он убил бы лаборантку, имей возможность хоть на минуту отвести взгляд от монитора. Но отвести взгляд он не мог. То, что происходило на экране компьютера, и было для него настоящей, кипящей адреналином жизнью. Всё же остальное — коллег, кофе, и даже сигареты он воспринимал всего лишь как досадную физиологическую помеху.

Сигби покосился на второй монитор, он только что затребовал проверку канала.

— Линда!

— Вы отлично знаете, что я уже полчаса стою за вашей спиной, — Линда Ливингстон намеренно медленно и демонстративно подсунула пепельницу под его горячую сухую ладонь. Оказалось, он почти нашарил эту чертову стекляшку. Сигби щелкнул зажигалкой и с наслаждением затянулся. Вся нелепость ситуации заключалась в том, что он не мог просто так взять и вышвырнуть Линду из лаборатории: она не входила в число его сотрудников. Линда относилась к спецперсоналу СКР, и поговаривали даже, что эта мисс тащит на хвосте начальнику внешнего отдела лично. Хотя, при чем тут внешний отдел?

Сигби поддал пепельнице щелчка, и она заскользила, натыкаясь на кнопки и тумблеры. «Черт возьми, — думал он, — ведь даже если ее заменят, дублер будет заниматься тем же самым — шпионить, а значит, и красть его, Сигби, сигареты, и разбавлять его кофе. Можно подумать! Как беспокоится отдел внешней разведки о глупом заведующем, не следящем за своим ценным для страны здоровьем!», — Губы Сигби скривились в злой усмешке. Он машинально протянул руку и снова ничего не обнаружил.