История о разрушении Трои - [3]

, — голос становится лучше; Гегесианакс был беден, но восемнадцать месяцев не ел смокв и стал замечательным певцом и актером. Однажды он попал ко двору царя Антиоха Великого, где государь и его приближенные упражнялись в танцах; когда пришел черед плясать Гегесианаксу, он спросил царя, хочет ли тот смотреть, как он будет плохо плясать, или хочет услышать, как он будет хорошо читать собственные стихи. Приобретенный воздержанием от смокв голос произвел на Антиоха такое впечатление, что Гегесианакс стал одним из его приближенных; он участвовал в посольстве Антиоха к римлянам[21] и был проксеном дельфийского храма, как свидетельствует найденная в Дельфах надпись. Кроме книги «Кефалиона» Гегесианакс написал трактаты «О стиле Демокрита» и «О поэтическим стиле»[22]; в книге же Кефалиона, как свидетельствуют скудные отрывки, излагалась, в частности, мелодраматическая история Эноны, первой возлюбленной Париса, отказавшейся — из ревности к Елене — исцелить его от смертельной раны и покончившей после этого с собой, и ее сына Корифа, влюбившегося в мачеху и убитого не знавшим его отцом. Гегегианакс одним из первых греческих писателей уделял внимание основанию Рима; Ромул и Ром, основавшие его, были, согласно Кефалиону, сыновьями Энея.

Известны и другие не дошедшие Τρωικά[23]: например, византийский хронограф Иоанн Малала приводит значительные выписки из «Сизифа Косского»[24], который был писцом у Тевкра и также написал воспоминания о Троянской войне; однако достоверность ссылок Малалы весьма сомнительна и методы его работы с источниками требуют отдельного исследования.

Некоторые из сочинений такого рода, возможно, даже и не были, в отличие от «Дарета» и «Кефалиона», никогда написаны, а только вымышлены; возможно, так обстояло дело с Коринном, учеником Паламеда, первым, согласно «Суде»[25], написавшем «Илиаду» «дорическими буквами». В другом месте «Суда» сообщает[26], что первую поэму о Троянской войне написал сам изобретатель алфавита Паламед, и Гомер не упомянул соперника в своих поэмах ни разу именно из зависти.

Ни один из «романов о Троянской войне» не дошел полностью по-гречески; зато еще один, кроме Дарета, «Диктис Критский», дошел в латинском переводе (о степени точности которого позволяет судить содержащий фрагмент греческого оригинала папирус из Тебтуниса[27]). Диктис якобы был писцом спутника Идоменея, написавшим свои записки «пуническим алфавитом»; они были «обнаружены» при Нероне и переписаны по-гречески, а потом переведены на латинский. Многие века «Дарет» и «Диктис» переписывались и издавались вместе[28].

Об «истинном», то есть отличном от гомеровского ходе Троянской войны писал также Филострат Старший в диалоге «О героях», обратившись к популярным формам литературы, Филострат написал, наряду с «Жизнью Аполлония Тианского», и этот диалог, точно воспроизведя в нем приметы жанра: о Троянской войне рассказывает ее участник, Протесилай, и все оказывается не так, как в наскучившем Гомере — и реалистичней, и увлекательней. Эта книга датируется первой четвертью III в. от Р. X.

Проблема датировки и греческого оригинала

Истинность существования Дарета и причастности Корнелия Непота к его переводу на латинский многие века не то чтобы не оспаривалась, а скорее просто не обсуждалась; однако начиная с эпохи Ренессанса факт, что «Дарет и Диктис — выдумки тех, кто хотел поиграть с самой знаменитой войной»[29], был ясен сколько-то образованным и здравомыслящим людям (но не всем прочим; Дарет и Непот, как его переводчик, могли иногда приниматься всерьез вплоть до начала XVIII века). Однако хоть ясно, что Непот не переводил подобного текста с греческого, это не исключает возможности того, что греческий оригинал все-таки существовал; возможно, латинский текст точно передает его, возможно, является его сокращением, эпитомой.

Мнение, что греческий оригинал все-таки существовал, является более традиционным и до сих пор более распространенным. Его разделял Дедерих, издавший Дарета в Бонне в 1835 году. Сильные сомнения по поводу греческого оригинала возникли во второй половине прошлого века; X. Дунгер[30] и А. Жоли[31] отрицали существование текста на греческом языке и считали, что повесть с самого начала была написана именно в том виде, в котором она сохранилась. С ними был согласен и издатель Дарета Фердинанд Майстер[32], работа которого положена в основу настоящего издания. Составление этого первого и единственного латинского варианта «Истории» они датируют шестым веком от Р. X.

Однако О. Россбах, автор статьи о Дарете в Real-Encyclopädie, все же признавал существование греческого оригинала, сокращением которого является латинский текст. О. Шиссель фон Флейшенберг[33] отрицал даже сокращение греческого оригинала, допуская, впрочем, вставку в него рассказа о похищении Елены, заимствованного у поэта Драконтия, «Похищение Елены» которого датируется последним десятилетием V века.

Датировки этого предполагаемого греческого оригинала также предполагаются различные. Ф. Хун и Э. Бете[34], датируя, собственно, греческий оригинал Диктиса, сравнивают его с Филостратом и усматривают у последнего постоянную полемику с Диктисом