История моей смерти - [9]

— Это же Роланд! Видишь орла? Это Роланд с северных холмов! Мой лучший друг. Он все-таки пришел.

— И что ж ты думаешь, — Рей усмехнулся как-то одной стороной лица, — твой Роланд в гости к нам приехал с таким войском? Потому что давно не виделись?

Я медленно разжал объятия. Выражение лица брата вызывало у меня желание его ударить. Причем не по-дружески ткнуть в бок — а залепить ему хорошую пощечину.

— А что иное я должен думать о своем друге?

— Эрик, но рассуди здраво… — начал он холодным, чужим голосом. Если я когда-нибудь ненавидел своего брата, так это тогда. Я развернулся и бросился вниз, не желая его видеть. Я желал видеть одного Роланда. И только ускорил шаги, когда Рей загрохотал по ступенькам за мною вслед.

Сэр Овейн вовсю хлопотал у ворот. Там уже заперли все возможные засовы, спасибо сэру Руперту, что ворота успели укрепить. Слуги таскали лестницы, какие-то ведра, плакала женщина — мать мальчишки, которого Рей приказал отправить в монастырь. Привалясь к воротам, перед Овейном стоял Иов — тот самый молодой егерь, что ездил спрашивать у войска, чего им надобно. Он был бледный, лепетал и терся о бревна спиной, ерзая туда-обратно; кастелян перед ним вовсю мочалил ладонью усы, что являлось признаком сильнейшего гнева.

— Не мог я, сэр, это ж верная смерть! — отпирался егерь. — Ей-богу, едва меня завидели… Три стрелы, не меньше, вот вам крест! Еле ноги унес!

— Кто приказал стрелять?

— Ры… рыцарь… Он рукой махнул…

— Как он выглядел?

— Дак не знаю, сэр, он в шлеме был…

— Ты хочешь сказать, что даже не узнал, кто на нас идет?..

Из усов сэра Овейна вылетали щетинки. Я оттеснил кастеляна от бедняги егеря, у которого на лице смятение сменилось беспросветным ужасом.

— Сэр… Сэр Эрик, лорд…

Чтобы они в другое время ко мне так почтительно обращались! Я придал своему лицу то, что мне казалось выражением снисходительной уверенности, и сказал:

— Овейн, отстаньте от него. Это едет Роланд Черного Орла, мой друг. Все в порядке.

Овейна всего перекосило.

— То есть как это — в порядке? — и слова его проиллюстрировал своим взглядом бедный егерь.

— Да вот так. Никто на нас не нападает. Это мой друг Роланд едет в гости. Отмените все приготовления.

— Эрик, — медленно выговорил Овейн, (а где же сэр? Лорд и все прочее? Ну, вот, порадовали — и будет…) — Эрик, ты с ума сошел? В гости с войском не ходят. Я в своей жизни видел осады, Эрик. Если они не идут осаждать нас, то я глуп, как пучок редиски, и готов съесть свои сапоги. В Иова приказали стрелять. Это тебе не ясный ответ?

— Должно быть, они его с чем-то перепутали, — невозмутимо отозвался я, начиная всерьез злиться. За кого они меня принимают, за мальчишку? Как они смеют предполагать такое о моем лучшем друге? Роланд — идущий с войском отнимать мое поместье? Это же просто смешно! Все равно что Рей, замысливший меня отравить!

(И то у Рея были бы хоть какие-то причины, подумал я невольно — и самого от себя затошнило. Брат бы тогда стал владельцем феода и мог бы завести семью без страха остаться неимущим после моей женитьбы. А Роланду зачем мое жалкое поместье? У него свои земли втрое богаче!)

Овейн еще пытался что-то возражать, но я не слушал. Я бросил ему в руки свой шлем и тренировочный меч, которые все еще таскал с собою, и обернулся к Иову.

— Давай коня.

— Эрик, ты не собираешься туда ехать, верно? — спросил сэр Овейн страшным голосом. Угадайте, что я ответил? Правильно, ничего. Только снова заорал на Иова.

— Я кому сказал? Давай коня! На котором сам ездил!

— Эрик, — швыряя на землю мое тренировочное барахло, Овейн схватил меня за руку. — Ты этого не будешь делать, бестолковый мальчик. Твой отец…

С меня было довольно! Нет, в самом деле, какого…

— Молчать, вассал! — крикнул я самым противным голосом на свете, вырывая у Овейна свое запястье. Слава Господу, что я его не ударил. Я ведь мог. Мог.

— Коня!

Бедняга Иов оказался между двух огней. Взгляд его бегал между нами с кастеляном и никак не мог остановиться от смятения. Но, похоже, я все-таки был страшнее. Потому что егерь оторвал спину от ворот и подвел мне коня — того, на котором только что выезжал сам навстречу войску. Я едва попал ногой в стремя от ярости. Овейн молча следил за мной, бледный до синевы, но в красных пятнах. Он не попытался схватить коня под уздцы — и это было очень хорошо.

— Открывай!

Кастелян издал низкий горловой звук, прелюдию к моему имени. Иов, должно быть, читал его мысли, потому что не тронул засовов на створах ворот, но отпер узкую калитку сбоку — как раз довольно, чтобы проехать одному всаднику. Я зарычал бы на него за это, но меня что-то душило изнутри. К тому же я услышал позади «звяк-звяк» и понял, что это бежит одоспешенный Рейнард.

Я ударил коня пятками по боками с места выслал его в галоп. Первые секунды я слышал, как Рей позади зовет меня по имени, но не обернулся. Послушная крестьянская скотинка, не привыкшая к таким требованиям, затрюхала странным, тряским аллюром, для которого я даже названия не знаю. Мне стало легче, когда ветер коснулся лица, сдувая капли пота и откидывая волосы. Я увидел рыцаря в первых рядах войска, в белой котте, на красивом черном коне — он крутился в седле, делая знаки солдатам. Несколько вскинувшихся было луков опустилось. И они мне будут говорить!.. Сердце мое залило солнце. Я ехал к Роланду. К Роланду!..