История мира в 6 бокалах - [17]

Богатые британцы перешли с пива и медовухи на вино с берегов Эгейского моря. Итальянское вино дошло до южного Нила и Северной Индии. В I столетии н. э. производство вина в римских провинциях Южной Галлии и Испании было увеличено в ответ на растущий спрос, хотя итальянские вина по-прежнему считались лучшими.

Вино отправлялось из одной части Средиземного моря в другую на грузовых кораблях, обычно способных перевозить 2–3 тысячи глиняных амфор, а также дополнительные грузы – рабов, орехи, стеклянную посуду, парфюмерию и другие предметы роскоши. Некоторые виноделы отправляли свои вина на собственных кораблях. Среди обломков затонувших кораблей исследователи находили амфоры с тем же именем, что значилось на корабельном якоре. Амфоры, в которых перевозили вина, после использования обычно выбрасывали. Тысячи ручек амфор с надписями, указывающими на места их происхождения, содержимое, и с другой информацией были найдены на мусорных развалах в Марселе, Афинах, Александрии и других средиземноморских портах, а также в самом Риме. Анализ этих надписей позволяет сопоставить торговые модели и увидеть, как велико было влияние римской политики на винный бизнес.

Ручки от испанских амфор, найденные в гигантской 45-метровой куче мусора на Складах Гальбы в Риме, датируются II веком н. э. Это период таинственного падения итальянского производства, возможно вызванного чумой. В начале III столетия после прихода к власти Септимия Севера в 193 году начинают доминировать североафриканские вина.

Торговцы из римской Испании поддерживали его соперника, Клодия Албина, поэтому Север поощрял инвестиции в регион вокруг своего родного города Лептис Магна (рядом с современным Триполи) и предпочитал вина оттуда.

Большинство лучших вин оказывались в самом Риме. В порту Остия, в нескольких милях к юго-западу от Рима, винный корабль разгружали грузчики, обученные управляться с тяжелыми неустойчивыми амфорами, используя специальные сходни. Если же амфоры все же падали за борт, их доставали ныряльщики. После транспортировки амфор на небольшие суда вино продолжало свое путешествие по реке Тибр до Рима. Затем его спускали в подвалы оптовых складов и переливали в огромные чаны, зарытые в землю.

Вино продавали розничным торговцам и развозили в небольших амфорах по узким переулкам города уже на ручных тележках. Ювенал, римский сатирик начала II века н. э., составил такое впечатление о суете улиц Рима.

«…нам, спешащим, мешает

Люд впереди, и мнет нам бока огромной

толпою

Сзади идущий народ: этот локтем толкнет,

а тот палкой

Крепкой, иной по башке тебе даст бревном

иль бочонком;

Ноги у нас все в грязи, наступают большие

подошвы

С разных сторон, и вонзается в пальцы военная

шпора».

Ювенал. Сатиры[4]

В небольших магазинчиках вино продавали кувшинами или амфорами. Римляне отправляли за вином рабов с пустыми кувшинами или договаривались с торговцем о регулярной доставке. Торговцы развозили свой товар на повозках. Таким был путь вина из дальних провинций Римской империи к столу жителя Рима.

Напиток для всех?

Не часто выбор вина – вопрос жизни или смерти. Но именно это определило судьбу Марка Антония, римского политика и знаменитого оратора. В 87 году до н. э. он оказался «не на той стороне» в междоусобной войне за власть между Гаем Марием и Луцием Корнелиусом Суллой. Захвативший власть генерал Гай Марий безжалостно преследовал сторонников своего соперника. Марк Антоний нашел убежище в доме своего менее именитого знакомого. Дружелюбно принимая одного из первых римлян и потчуя его тем, что было в доме, тот послал раба в ближайшую лавочку за вином. Когда раб потребовал вино

лучшего качества, торговец спросил, почему это он покупает не молодое вино, как обычно, а более изысканное и дорогое. Тот отвечал ему прямо, как близкому знакомому, что хозяин угощает Марка Антония, который прячется у него. Торговец, едва раб ушел, поспешил к Марию и выдал Антония. Марий послал солдат убить Антония, однако когда он заговорил, они не смели поднять на него руку. Удивленный задержкой, командир поднялся в дом и, увидев, что Антоний держит речь, а солдаты слушают, смущенные и взволнованные, обругал их, подбежал к оратору и отрубил ему голову.

Как и греки до них, римляне считали вино напитком как цезарей, так и рабов. И тем не менее человек, приютивший Марка Антония, и не думал угощать его вином, которое не соответствовало его положению в обществе. Вино стало символом социальной дифференциации, признаком богатства и статуса пьющего. Различия между богатыми и бедными членами римского общества отражались в содержимом их бокалов. Для состоятельных римлян способность распознавать лучшие вина была элементом престижа, свидетельством того, что они могут себе позволить дорогие вина и потратить время на изучение их особенностей.

Лучшим вином, по всеобщему согласию, считалось фалернское, итальянское вино из Кампании. Фалернское производили из винограда, растущего на горе Фалерн, к югу от города Неаполис (современный Неаполь). Лозу для фалернского Caucine выращивали на вершине горы, для фалернского Фавстского, считавшегося лучшим, – на склоне в поместье Фавста, сына диктатора Суллы, а для простого фалернского – у подножия горы. Самое лучшее фалернское – белое вино золотистого цвета, как правило, старше десяти лет. Ограниченная производственная площадь и мода на старое вино сделали фалернское чрезвычайно дорогим, поэтому оно, естественно, стало вином элиты. Говорили даже о его божественном происхождении: странствующий бог Вакх (римская версия греческого бога Диониса) якобы засадил гору Фалерн виноградом в знак благодарности фермеру, который, не узнав бога, приютил его. Затем, по легенде, Вакх превратил все молоко в доме фермера в вино.