История Мальтийского ордена - [19]

Госпитальеры, как мы теперь знаем, появились намного раньше в Иерусалиме; больше того, им пришлось изведать все тяготы подневольного положения, когда они жили в соседстве с мусульманами. Появившись в Иерусалиме, Гуго де Пейн, родственник влиятельных графов Шампанских и бывший другом Бернарда и Годфруа де Сенг-Омер — основатели ордена, явились к патриарху, которому поклялись хранить обет послушания и целомудрия. Затем они пришли к королю Балдуину II, которому пообещали верную службу. Он предоставил им временное убежище у себя во дворце, который стоял на южном склоне Храмовой горы. И король, и патриарх, как писал архиепископ Тирский Вильгельм, «сразу обеспечили Ордену поддержку, выделив ему некоторые из своих земельных владений — одни пожизненно, другие во временное пользование — благодаря чему члены ордена могли получать средства к существованию»[56].

Таким образом «воинство бедных рыцарей Христа», как они себя называли, сразу оказалось в более привилегированном положении по отношению к своим собратьям из других орденов.

Иерархическая структура у тамплиеров значительно отличалась от структур всех духовно-рыцарских орденов Палестины. Он был более гражданский, чем монашеский. Он состоял из трех классов: монахов, куда входили рыцари знатного происхождения, сержантов, которых набирали из горожан, и клириков, заботившихся только о богослужении. Но в Орден принимали рыцарей и на время, что было скорее похоже на наемничество. В 1128 г. первый глава Ордена Гуго де Пейен прибыл в Европу. Его послал король Балдуин II, который задумал призвать на помощь новый крестовый поход для захвата Дамаска[57]. И хотя миссия Гуго де Пейена не увенчалась успехом, основатель ордена тамплиеров воспользовался этой возможностью для юридического узаконения своего Ордена. На соборе в Труа в том же 1128 г. Орден был признан, а Бернарду Клервоскому поручили составить его Устав, в который были сведены воедино основные законы ордена. Написанный на принципах ордена св. Бенедикта, Устав состоял из семидесяти двух статей, определивших структуру Ордена.

В эти же годы, при Раймонде де Пюи, Орден госпитальеров начинает довольно быстро разрастаться. И его глава предпринимает следующие шаги. Во-первых, в связи с большим притоком в ряды Ордена молодых дворян из разных европейских государств, де Пюи разделяет Орден на 7 языков, или лангов: Прованский, Овернский, Французский, Итальянский, Аррагонский, Германский и Английский. Во-вторых, он устанавливает существование особого органа управления Орденом, который стал называться Советом, его возглавлял сам Магистр и имел два голоса. Потребность в таком коллегиальном органе появилась в связи с возрастанием разбросанных в разных странах, порой далеко одно от другого, владений (маетностей), которые стали передаваться Ордену. Для их управления и нужен был Совет, посылавший во владения старших из рыцарей (их называли кавалерами), в звании прецепторов. Они и являлись экономическими управителями маетностей, посылая в Иерусалим доходы.

Одновременно де Пюи создает свой орденский устав, в основу которою, как считали историки, также был положен устав бенедиктинцев. Возможно, это произошло вскоре после 1128 г. как бы «в пику» тамплиерам. Но можно предположить, что де Пюи в эти же годы сам создавал этот основополагающий документ. Как считает Адам Винанд, эти правила были составлены около 1150 г., во всяком случае, не ранее 7 июля 1153 г. — даты их утверждения папой Евгением III (1145–1153). Эти правила были выработаны, с течением времени, на основе директив в области общежительства и совместного труда (Consuetudines), которые странноприимное братство первоначально само разработало для себя, и которые не включали обязательное принесение монашеских обетов (професса). Статуты, сформулированные при Раймонде дю Пюи, имели решающее значение для развития Ордена госпитальеров. Они стали основой для всех последующих уставных конструкций. Поэтому первая глава его правил, в которой речь идет об особых целях Ордена и его обетах, всегда предшествовала тексту всех последующих редакций орденского Устава. В этих дошедших до наших дней первых правилах госпитальеров речь идет лишь о трех обетах — нестяжания (бедности), целомудрия и послушания: tria quae promittunt Deo.

Что касается специфического для госпитальеров обязательства нести служение убогим или бедным, то оно, вопреки распространенному мнению, отнюдь не содержится в правилах в качестве «четвертого обета». Аналогичная ситуация сохраняется и во всех последующих орденских уставах, хотя они и содержат многочисленные положения касательно служения «господам больным» (seignors malades), как их всегда именовали члены Ордена, указывающие на наличие этого специфического обязательства. В то же время, судя по всему, члены Ордена в определенный период приносили обет воинского служения, хотя в правилах, как таковых, ничего не сказано об этом. Дело в том, что в момент переговоров о планировавшемся одно время папой слиянии всех военно-монашеских орденов воедино на Лионском соборе 1274 г., чему сами ордены противились всеми силами, присутствовавшие на соборе госпитальеры заявили: «Мы по-прежнему готовы выполнять наш обет вести непрерывную борьбу за Святую землю…».