История Кубанского казачьего войска - [9]

Калмыки, однако, не принимали никакого участия в этом предприятии татар. По показанию бежавшего в Черкасск калмыка Сандука, «противник», как именуется он всюду в документах, Дондук-Омбо кочевал в это время в вершине р. Челбас, брат его Бачкурга на Егорлыке, а Четер ниже их над Кубанью по Еланкечу, т. е. «на броду». Бачкурга противился всячески тому, чтобы его калмыки шли на казачьи городки для взятия языка и участвовали в походе против русских. «Лучше, — говорил Бачкурга, — ему рыбу таранину есть, нежели на Кубани баранину». Вообще же между калмыками ходили слухи, что все их владельцы — Дондук-Омбо, Бачкурга и Четер Тайша — с своими улусами сильно желали по-прежнему кочевать при Волге, но опасались репрессий со стороны русского правительства.

Около того же времени другой пленник, Иван Осипов, бежавший с Кубани, сообщая о задержке «Крымских и Кубанских войск» гребенскими казаками, передал со слов татар, что «противник калмыкский» Дондук-Омбо не кочевал уже по Кубани, а отправился на Волгу.

6 сентября 1733 года войсковой атаман Донского войска Андрей Лопатин доносил императрице Анне Иоанновне, что посланный им под видом купца казак Иван Кульбаков на разведку в Азов видел, как 29 августа пришли в Азов «два судна с пушками и прочей артиллерией» и с строевым лесом. Пришедший на судах грек передал Кульбакову, что привезено было восемьдесят пушек и 900 мастеров сербов и что к осени еще придут в Азов из Царьграда тридцать судов с людьми и запасами. По слухам, турки намерены были починить Азовскую и Петровскую крепости и заново возобновить Каланчинскую башню. Кульбаков узнал также, что бывший в Азове некрасовец Ивашка Мельник с шестью товарищами и с рабочими людьми строил по тракту от Азова на Ачуев значительные мосты через реки Бейсуг, Ею, Черную и Кагальник с таким расчетом, чтобы эти мосты могли выдержать «всякое войско и тягость».

28 сентября новый беглец калмык Тугус на допросе сообщил донским казакам, что Дондук-Омбо с калмыками были еще на Челбасах, а Четер Тайша у Копыла, и что будто бы калмыки непременно перекочуют на Волгу. В этих видах Дондук-Омбо послал от себя к хану Черендондуку посла Губана Шарана с товарищами с предложением совместного кочевания, но предварительно хан должен был прислать свою мать Дарму Балу или кого-нибудь из знатных старшин к Дондук-Омбо, как залог примирения между противниками. В то же время, ввиду долгого невозвращения послов, Дондук-Омбо в начале августа послал своего зайсанга Чуплея к Крымскому хану, у которого просил разрешения перекочевать, вследствие бескормицы на Кубанских степях, к Азову на Крымскую сторону.

Таким образом, и в этом случае возвратиться с Кубани на прежние кочевья по Волге побуждали калмыков чисто хозяйственные соображения: не было кормов. Упомянутый выше казак-разведчик Иван Кульбаков сообщил войсковому атаману 19 ноября, что Дондук-Омбо с своими улусами продолжал еще кочевать по Челбасам, прочие владельцы по Ее и Бейсугам, a Четер у моря ниже Азова.

Обстоятельства, по-видимому, не благоприятствовали перекочевке калмыков с Кубани на Волгу. В 1734 и 1735 годах калмыки были на Кубани. 13 августа 1735 года выбежал с Кубани на одной лошади в Черкасск татарин Оракчи, уроженец кубанский, которому, однако, татары говорили, что «он русской породы», почему он решился бежать к русским. По словам Оракчи, крымские татары не оставили мысли о походе в Персию через Северный Кавказ и крымский хан снова собрал с этой целью войска. В то же время Дондук-Омбо с калмыками и черкесы Большой Кабарды напали на жилища Рослан Бека и угнали много овец. Дондук-Омбо остался кочевать вблизи Кабарды, и не было слухов о том, что он намерен перекочевать на Волгу.

В августе того же года стоявший на Темерницком форпосте (вблизи нынешнего Ростова) ротмистр Яков Шамшин слышал от русских купецких людей, что крымский хан переправился уже с войсками из Крыма на кубанскую сторону и что он послал под Кабарду для взятия языков нескольких татар и некрасовских казаков, которых, однако, черкесы всех побили. Дондук-Омбо и калмыки действовали заодно с черкесами, да и черкесы были все в согласии между собой, а у тех черкесов, которые были «маловерны» и уклонялись от враждебных действий против крымских татар, они брали аманатов и силой заставляли их быть в союзе с ними. Наконец 3 октября пленник яицкий казак Иван Трондин показал, что, по слухам в Азове, крымский хан с войсками не пошел в Персию, а возвратился в Крым к зиме.

В 1737 году, во время походов графа Миниха, к Дону были направлены почти все донские казаки, так что оставались по станицам по два, по три и в редких случаях по пяти стариков, да и те, по словам наказного атамана Ивана Фролова, были «весьма страмные и престарелые». Отвлечение казаков дало возможность кубанским горцам и калмыкам делать набеги на Дон. Так 4 мая в четыре часа дня кубанцы напали на станичных рабочих людей, бывших на пашнях за Доном, и забрали их в плен. Калмыки из улусов Дондук-Омбы, кочевавшие вблизи Дона и казачьих поселений, также «начали подбегать под станицы и чинить нападения». В Есауловской станице были убиты ими два казака, а других они били плетьми и грабили.