История крестовых походов - [103]

Саладин с глубоким огорчением принял известие об этих условиях, пытался не дать на них своего согласия. Все было напрасно. Уже 12 июля защитники Аккона открыли ворота. Христиане в восторге вошли в Аккон и водрузили свои знамена на стенах и башнях. Тогда Саладин подписал договор, снял свой лагерь и двинулся назад в глубь страны, чтобы вооружиться там для новых битв, в особенности для защиты Иерусалима.

Так после двухлетней, стоившей ужасных жертв войны, был снова взят по крайней мере Аккон. Все незаслуженные несчастия христиан, так же как все безумия и низости, ими совершенные, перетягивались на чаше весов геройским мужеством и упорной выдержкой пилигримов. Гений Саладин был в конце концов побежден крестоносным воодушевлением Запада. После этого великого триумфа еще можно было надеяться на полное возвращение прежних христианских областей и окончательное подавление могущественного противника. Правда, и сами крестоносцы были сильно истощены, но все еще достаточно сильны, чтобы достигнуть желанной высокой цели, если бы только они наконец бросили свои отвратительные раздоры и с чистым чувством отдались исполнению своей великой задачи.

К сожалению, после падения Аккона в этом отношении дело пошло еще хуже. Англичане и французы под предводительством своих королей разными способами вредили пилигримам других наций. Когда предводители последних возмущались против этого, им давали дружественные обещания, но, несмотря на то, не кто иной, как король Ричард, позволил себе бессовестное оскорбление австрийского герцогского знамени, велев при своем вступлении в Акконскую крепость бросить его в грязь, так что многие крестоносцы, увидев такое «королевское слово и поступки», повернули домой, потеряв всякую охоту в дальнейшей войне против мусульман.

Прежние христианские жители Аккона также имели сначала законную причину для жалоб, потому что им не возвратили их собственности, которой они владели до завоевания города Саладином. Между тем здесь дело шло именно о гражданах итальянских коммун, которые во время войны за Аккон постоянно оказывали важные услуги и с которыми нужно было сохранить и в будущем дружеские отношения. Поэтому венецианцы, а в особенности пизанцы и генуэзцы, мало-помалу получили обратно не только свои старые городские округи, лавки и склады, но вскоре получили возможность еще расширить эти кварталы и вполне восстановить и даже возвысить блеск Аккона, как важнейшего сирийского торгового города.

Но снова вспыхнула также и вражда между Конрадом и Гвидо. Приверженцы маркграфа указывали на его неоспоримые заслуги, которые он приобрел в деле христиан: друзья Гвидо заявляли, что поражение короля при Гаттине произошло не от его нерадения, а по неотвратимому несчастию. Наконец, крестоносные государи сошлись на том, что король Гвидо до конца жизни останется королем Иерусалима, Конрад ему наследует, а пока маркграф должен получить Тир, Бейрут и Сидон, а брат Гвидо, Готфрид Лузиньянский — графство Иоппе. Эта несчастная сделка, которая делила христиан в Сирии между претендентами, вместо того, чтобы крепко утвердить ее в одних руках, была, конечно, только плодовитым зерном к новым раздорам.

И только что эта сделка была заключена, как Ричард и Филипп обменялись колкими словами, потому что последний вдруг объявил, что хочет вернуться домой. Говорят, что французский король был принужден к этому болезнью; рядом с этим носились темные слухи об его опасениях вследствие заговора против него, составленного Ричардом и Саладином: но на самом деле королем руководило, вероятно, желание предъявить как можно скорее и настойчивее свои права на значительное наследство незадолго перед тем умершего графа Филиппа Фландрского. Ричард был возмущен намерением своего союзника отчасти потому, что главная борьба с Саладином только теперь и должна была начаться, отчасти же он боялся, что по своем возвращении на родину король Филипп без церемонии воспользуется удобным случаем напасть на английские владения. Но он был слишком горд, чтобы препятствовать отъезду короля, и удовольствовался клятвенным обещаниям, что Филипп не тронет владений английского престола в отсутствие Ричарда и еще сорок дней по его возвращении. Вслед за этим французское войско разделилось. Значительный отряд остался в Сирии для продолжения крестового похода под начальством герцога Гуго Бургундского, Генриха Шампанского и других знатных людей; а остальное войско отплыло с королем 31 июля. Их обратная поездка счастливо шла вдоль берегов Сирии, Малой Азии и Греции в Италию, а оттуда до Франции.

Конец крестового похода

Возобновлению войны между Ричардом и Саладином предшествовала печальная и отвратительная сцена. Султан не мог так скоро, как его обязали, исполнить условий, которые на него налагала капитуляция Аккона, освобождения большого числа пленных христиан и уплаты 200.000 червонцев. Ричард пришел из-за этого в безмерный гнев и тотчас после того как прошел выговоренный Саладином срок — 20 августа — он велел заколоть перед воротами Аккона более 2.000 мусульманских заложников. Конечно, после этого деньги были вовсе не уплачены, ни один пленный христианин не отпущен, а также не выдан и Святой крест. Кроме того, хотя Саладин, несмотря на свою глубокую горесть, не увлекся тотчас к соответственному возмездию за позорное убийство стольких единоверцев, зато в последующих сражениях много раненых или пленных христиан пали жертвами воспламенного мщения противников.