История крестовых походов - [10]

Напротив, с самого начала очень дурно стояло политическое развитие этого мира. Преемники пророка, халифы, только короткое время находили полное повиновение в своих подданных. Честолюбие светских властей и фанатизм религиозного сектаторства пошатнули их господство. Мало-помалу образовалось три халифата: старый и правоверный (суннитский) халифат сначала в Дамаске, потом в Багдаде; испанский халифат Омайядов, который отделился не из-за религиозных, а из-за политических оснований, и еретический (шиитский) халифат Фатимидов в Египте. Кроме того, багдадский халиф потерял свою светскую власть над целым рядом более или менее независимых и друг с другом враждовавших владельцев, так что под конец у него осталось только духовное руководительство своих приверженцев, а испанский халифат в начале одиннадцатого века также раздробился в руках властолюбивых властителей.

Эта государственная раздробленность магометанского мира дала возможность христианам не только утвердиться в их оставшихся владениях, но и вернуть себе небольшую часть потерянного.

Испанские вестготы, остальные племена которых на самом севере полуострова сохраняли свою свободу, в беспрестанных войнах мало-помалу отняли у врагов около трети прекрасной страны, а византийцы во второй половине десятого века завоевали Крит и главные пункты Сирии, в особенности большую и богатую Антиохию, второй город их государства.

Но страшное учение Магомета, которое вменяет правоверному в обязанность войну против неверных и обещает храброму воину завлекательную награду в раю, продолжало грозить христианам все новыми опасностями. В одиннадцатом веке дико-воинственные толпы туркменов, приняв ислам, покинули свое старое местопребывание у Каспийского моря и Аральского озера и вторглись в область Багдадского халифата. Их первый предводитель назывался Сельджуком и поэтому всех его преемников, а позднее и весь народ стали называть сельджуками. Им удалось мало-помалу оттеснить враждовавших между собой властителей Ирана и Месопотамии и соединить в своих руках почти всю магометанскую переднюю Азию. Как только это произошло, над византийской империей разразилось новое бедствие. Малая Азия подверглась нападению, страшно опустошена повторявшимися грабительскими набегами и, наконец, одержана была победа, решившая дело на все будущее время, когда 26 августа 1071 г., при Манцикерте, в Армении, великий султан сельджуков Альп-Арслан разбил наголову и взял в плен императора Романа Диогена. Немного лет спустя подобное произошло на крайнем западе, после того как храбрые и фанатичные альморавиды основали в западной части северной Африки большое государство и оттуда подчинили себе остатки Испанского халифата. Здесь освобожденная сила ислама также поднялась против христиан и наносила им почти уничтожающие удары.

При таком положении вещей должен был возникнуть вопрос, нельзя ли предпринять защиту креста против магометан иным образом, более единодушно, чем до тех пор. Прежде всего опасность угрожала Византийской империи, целую половину которой — Малую Азию — уже нельзя было удержать после битвы с сельджуками при Манцикерте. Эта империя, была, конечно, далеко не такая дряхлая, какою ее часто изображают. В последнее время на троне ее и во главе ее войск было много храбрых и умных людей; прекрасно обученные византийские легионы бывали не однажды грозой славян и арабов; в различных науках и промышленности византийцы все еще превосходили своих соседей и господствующая в империи греческая национальность упорно преодолевала тяжелые потрясения, которые выпали на ее долю в начале средних веков. Тем не менее, положение вещей было в то время, по собственной вине греков, чрезвычайно тяжелое, потому что в течение целого поколения прежняя твердость правления подрывалась частыми дворцовыми революциями и восстаниями недовольных магнатов. В этом общем беспорядке усиливалось жалкое гаремное хозяйничание. Военная сила армии была глубоко ослаблена скупостью, не удовлетворявшей военных нужд, и, чтобы довести беду до крайности, на самых уязвимых границах велась ошибочная и постыдная политика. А именно на востоке Малой Азии почти уже два столетия существовало при династии Багратидов свободное армянское государство, на которое в Константинополе смотрели враждебно из страсти к захвату земель и из религиозной ненависти к отдельной церкви армян. Как раз в то время, когда надо было всеми средствами поддержать это государство, его принудили к подчинению коварством и насилием и этим, очевидно, не укрепили защиту границ, а значительно ее ослабили. После всего этого нисколько не удивительно, что император Роман Диоген, несмотря на храбрость и энергию, был побежден врагами и что его преемник, Михаил VII (1071–1078), ученый педант без всякой энергии, совершенно отчаялся удержаться своими собственными оборонительными силами от напора победоносных магометан.

Но когда он искал помощи, куда ему надо было обратиться? За три столетия перед тем, после побед Карла Мартелла и его преемников на дальнем Западе снова утвердилась римская империя и Карл Великий обладал таким могуществом, что не только мог вступить в дружеские сношения с халифом Гаруном Аррашидом в пользу христиан Святой Земли, но мог даже обещать этим единоверцам, на случай притеснения, военную помощь против магометан, что послужило позднее темой для настоящей легенды о крестовом походе Карла. Преемники великого императора также были еще достаточно сильны для того, чтобы побудить византийцев и иерусалимских христиан искать у них поддержки против врагов их веры. Но вскоре франкская империя впала в дикую анархию и хотя сильные немецкие императоры из Саксонского и Салийского дома снова объединили часть ее в своих руках, но казалось, что и их могущество в то время близилось к концу. В Германии с 1056 года правил, более по имени, чем на деле, молодой Генрих IV. Вельможи империи захватили вместо него господство и старались навсегда подчинить корону своему произволу. В Италии повсюду возникали местные правления; Франция в царствование слабого короля Филиппа находилась в полном разложении, великого и твердого единства уже нельзя было найти в землях римского христианства.