История, которая началась со смерти - [45]

— Ну что ж, мне пора, — сказал Том. — Рад был с тобой поговорить. Надеюсь, ещё увидимся.

— Конечно.

Они пожали друг другу руки и Томас скрылся в портале. Он вышел в гостиной, в доме было тихо.

— Эшли, ты уже здесь?

Ответа не последовало. Том посмотрел в окно и увидел рядом с домом пожарную машину. Он в недоумении переместился во двор и с тревогой посмотрел на сгоревшее дерево, с которого капала вода. Неподалёку с пожарными разговаривала миссис Оуэн. Спустя пару минут приехал и её муж.

— Что случилось? — выбежав из машины, спросил он.

— Кто-то поджёг дерево. Благо соседям, что они вызвали пожарных.

— А где Эшли?

Женщина умолкла и оглянулась.

— Как видишь, её здесь нет.

Мистер Оуэн взял телефон и лихорадочно стал набирать номер дочери.

— Успокойся, Винсент. Эшли наверняка решила прогуляться. Скоро она придёт.

— Она не берёт трубку, Карла, — в панике сказал он.

— Может у неё стоит на беззвучном.

Мужчина присел на землю тяжело дыша. Его глаза покраснели, и он прикрыл лицо руками. Женщина присела рядом с ним и погладила по спине.

— Тебе нельзя волноваться, дорогой.

— Я уже потерял Саманту, Эшли чуть не погибла в аварии… и вот сейчас она пропадает.

Мужчина схватился за свою грудь и простонал.

— Что сердце?! — взволновано проговорила миссис Оуэн.

Он повалился на спину и потерял сознание.

— Винсент!

Один из пожарных подбежал к нему и начал делать искусственный массаж сердца.

— Быстрее вызывайте в скорую! — прокричал он.

Карла взяла дрожащими руками телефон и позвонила. Том ошарашенно наблюдал за происходящим. Поняв, что мистера Оуэна никак не могут привезти в сознание он подбежал к нему и, прикоснувшись к его груди, закрыл глаза. Вспышка света… Томас замер и посмотрел на мистера Винсента, мужчина тяжело задышал и приоткрыл глаза. Миссис Оуэн вытерла набежавшие слёзы и поцеловала его.

***

Счастливая маленькая девочка, качающаяся качели, которая на привязана к ветке большого дерева, а рядом её любящие родители. Как жаль, что это был лишь сон, о далеком детстве, который был прерван скрипом двери.

Эшли открыла глаза и тяжело вздохнула.

— Я принёс тебе матрас, подушку и одеяло, — Лукас постелил ей в углу и присел перед ней.

— Отпусти меня.

— Ради твоей безопасности, я не могу этого сделать.

— Я лучше сдохну, чем проведу оставшуюся жизнь здесь.

— Не говори так. Я держу тебя в прекрасных условиях, в отличии…

— В отличии? — девушка привстала и с ужасом на него посмотрела. — Я не первая, кого здесь держали?

Лукас, ничего не сказав, встал и направился к выходу.

— Постой, — тихо сказала она.

— Чего тебе?

— У тебя есть какие-нибудь кусачки? Я просто могла ещё три недели назад сходить к врачу и снять гипс, но была немного занята.

— Ладно, — кивнул Лукас, — сейчас.

Он быстро вышел и закрыл дверь на ключ.

Эшли перехватило дыхание от мысли, что здесь держали кого-то ещё, кроме неё и, возможно, не одного. Она заметила, какие-то нацарапанные рисунки на стене. Девушка приблизилась к ним и присмотревшись, вздрогнула. На стене было нацарапано три человечка, которые держались за руки и улыбались. В центре был маленький мальчик, его улыбка была шире всех.

Послышался звук открывающегося замка и в комнату вновь вошёл Лукас.

— Давай свою ногу.

Эшли парализовал страх. Она смотрела на него выпучив глаза, игнорируя всё, что он говорил.

— Эй! Слышишь меня?

— Скажи мне честно, ты держал здесь ребёнка? — дорожащим голосом спросила она.

— Нет. Если дашь помочь тебе избавится от гипса, то я всё расскажу.

Эшли пододвинулась к нему, Лукас принялся делать небольшие надрезы на гипсе.

— Этот рисунок, — указала на стену девушка.

— Это мой рисунок. Отец часто держал меня здесь за непослушание. Он был строг ко мне и матери. Я нацарапал это своим крестиком, больше нечем было, думал, что ему понравится, но после того, как он увидел, что часть крестика была стёрта, то избил меня нагайкой. Две недели не мог встать с кровати.

— В школе ты всегда был весёлым. Я никогда бы не могла подумать, что…

— Ты даже не представляешь, как тяжело носить маску счастливого человека, когда при этом всё внутри тебя ноет от боли.

— Я слышала, что твой отец давно умер.

— Да. Он напился и замерз под забором. Узнав об этом, я заплакал, но не от горя, а от облегчения.

— Мне жаль, что с тобой это произошло…

— Прошу, не нужно этого. Твоя жалость ничего уже не изменит, так что лучше промолчи.

Он отрезал постепенно, отрезок за отрезком. Спустя час всё было сделано. Нога Эшли была в небольших гематомах, девушка медленно встала, но из-за атрофированных мышц она почувствовала боль и села обратно.

— Мне, наверняка, нужно делать какие-нибудь упражнения, но так как я здесь, а ты меня не хочешь выпускать, то мне нужны хотя бы какие-нибудь мази.

— У меня сейчас не так много денег.

Эшли отвела взгляд и усмехнулась.

— Лука, выпусти меня, а что уж там произойдёт со мной, это уже мои проблемы.

— Думаешь я беспокоюсь о твоей шкуре? Господи, Эшли! Мне поручили убить тебя, и если бы я отказал, то даже не представляю, что со мной бы сделали.

— Тогда убил бы меня, раз так беспокоишься о своей жизни.

— Я не убийца, как они.

— Ты держишь меня здесь! Разве это нормально? Думаешь, это лучше смерти?! Думаешь, это делает тебя лучше их?! — увидев, как поменялся в лице Лукас, она сбавила пыл. — Зачем ты с ними связался?