История классической попаданки. Летящей походкой - [61]

Пиратка схватила стоящий на тумбочке кассовый аппарат и швырнула в стену, где совсем недавно были аккуратно развешены комплекты нижнего белья. И откуда только силы взялись?

Аппарат с грохотом ударился в стену и замер, смешно повиснув в воздухе. Бег времени для Ани остановился, затем медленно начал набирать обороты: алюминиевое хранилище денег, наполовину ушедшее в стену, вывалилось из гипсокартонной перегородки, оставив прореху размером с голову. Из дыры пахнуло химическими ароматами.

– Огний! Свети туда! – Аня бросилась к дыре, стала руками выламывать куски мела. Уставший наблюдать за страданиями леди ночной страж отстранил девушку и со всего размаха рубанул мечом по стене, образовав новый дверной проем. За развороченной преградой обнаружились высокие стеллажи с бытовой химией, шампунями и прочей дребеденью, складировавшейся на полках магазина «Копеечка».

Через полчаса истеричных криков и поисков при романтичном, но очень слабом свете свечей Аня нашла стеллаж, полностью принадлежавший аптечному киоску. Антибиотик широкого действия в ярко-красной упаковке призывно заглядывал в глаза.

– Фух, – выдохнула Земная. – Срочно домой. С меня – пьянка.

Объявившись в замке, Анна первым делом проверила точность исполнения данных недавно указаний. Леди Юдора в полуобморочном состоянии сидела у кровати Сольвейг. Комнату наполнял аромат весенних цветов. Прекрасное время последнего месяца весны…

В Сольвейг пытались влить очередную порцию теплой воды, стояли над душой и уговаривали девушку открыть рот. Блондинка сопротивлялась, сжимала губы и отворачивалась от чашки, когда Аня ворвалась в комнату, добавив к свежести ветра солнечные нотки аромата любимых духов.

– Аня, – прошептала Сольвейг, приподнимаясь на локтях.

Вымученная улыбка, слабый блеск глаз. Блондинка безвольно упала на подушки, отчего старшей леди Дэмон стало совсем плохо, и она сорвалась на рыдания.

– Слезами горю не поможешь! – рыкнула Аня, направляясь к кровати. – Дайте стакан воды и две ложки.

– Что вы собираетесь делать?

Голос из темного угла заставил девушку вздрогнуть, а леди Юдора замолчать.

– Собираюсь вылечить вашу дочь, – прищурилась Аня, проверив догадку о личности задавшего вопрос, – лорд Вазилайос.

Холодный, медлительный, расчетливый, он выходил из тени, словно владыка мира из сумрака, давил психологически, нависая над собеседниками. Ане стало не по себе, в голове помутилось.

– Что вы собираетесь делать? – Лорд повторил вопрос.

Анино сознание на грани забытья выдало автоматом: «Выключить все магические воздействия». Мир вокруг взорвался, запульсировал красками и звуками.

Возмущению брюнетки не было предела:

– Многоуважаемый лорд Вазилайос! Для того чтобы поговорить со мной по душам, не обязательно использовать грязные методы воздействия на психику. На данный момент я – единственный человек, который может вернуть вам вашу дочь. Это лекарство, – Аня потрясла зажатыми в кулачок таблетками, – единственное, что излечит леди Соль. Для вашего же успокоения я при вас приму одну из пилюль, и вы убедитесь в ее безопасности. А пока, будьте так любезны, не мешайте.

Угрозу Аня исполнила – предварительно продемонстрировав, проглотила таблетку антибиотика. Затем раздавила вторую такую же в ложке и заставила Сольвейг выпить лекарство.

– Сейчас ты должна выпить как можно больше воды и поспать. Через три часа я вернусь.

Два часа из трех Аня проплакала. Там, в лесу, она рыдала больше от обиды, чем от страха или напряжения. Сейчас же девушка выплеснула наружу все, что так долго сдерживала внутри: злость, обиду, разочарование, горе, страх, одиночество. В дороге по вечерам, сидя у костра рядом с Аполлошей, девушка пела, чтобы не расклеиться. Исполняла бравые солдатские песни, веселые заводные новогодние-хороводные, пела детские и бардовские песни. И все они были жизнеутверждающими. Сейчас же хотелось выть. И Аня не сдерживала себя. Все равно еще не сошедший с лица синяк скроет все следы.

Кстати, о следах. Еще один час из трех девушка посвятила своей внешности: нашла подходящий парик, по максимуму скрыла синеву под слоем тонального крема, переоделась в удобные домашние вещи и направилась в комнату Сольвейг на первом этаже.

Все признаки улучшения состояния больной были налицо: блондинка, все еще бледная как поганка, но уже не бредящая, не мечущаяся на подушках, держала мать за руку и рассматривала розарий в установленном напротив балкона огромном зеркале.

– О! Наш глубокоуважаемый мэтр Давичи добился своего?

Сольвейг улыбнулась кузине, однако сил для разговора все еще было слишком мало.

– Ладно, я вижу, что тебе уже лучше. И вижу, что не только тебе, – Аня кивнула головой леди Юдора. – Значит, сейчас еще раз принимаем лекарство и снова отдыхаем. И не смей отбрыкиваться от питья.

– А может, солнышко, ты хочешь бульончика?

Блондинка скривилась и забрала ладошку из рук матери.

– Милая, заботливая леди. – Аня присела в кресло, пока служанка готовила Сольвейг к очередному подвигу. – Организм сам знает, когда, что и в каких дозах ему принимать. Пока леди Сольвейг не попросит есть сама, не пытайтесь ее заставить. Это только ухудшит состояние, потому что вместо борьбы с вирусом организм будет тратить свои резервы на борьбу с ожирением.