История классической попаданки. Летящей походкой - [32]

– Хорошо, завтра на ваше имя откроют счет и перечислят деньги.

– О какой сумме идет речь?

– Две с половиной тысячи золотых.

Аня повернула голову в сторону Сольвейг – та стояла с открытым ртом.

– Благодарю вас, леди Юдора. Мы подождем до завтра. Могу ли я получить назад свое кольцо?

Леди-хозяйка медлила, крутила ободок колечка между пальцев.

– Хорошо, три тысячи.

Аня и бровью не повела, все так же стояла с протянутой рукой.

– Пять тысяч, леди Анна, – крякнула сзади Сольвейг. – Но это последняя цена.

– Леди Юдора, вы как истинная леди, воспитанная в лучших традициях высокородных домов, должны понимать, что предварительной оценки одного специалиста недостаточно, когда речь идет о таком сокровище.

– Вы правы. – Супруга лорда протянула кольцо.

В чем оказалась права Анна – в том, что мать Соль воспитанная, или в том, что кольцо нуждалось в еще одной оценке, – осталось загадкой.

Попрощавшись, девушки отправились к себе, а оставшаяся в одиночестве старшая леди задумалась. Уж очень ей не понравились губы Сольвейг: слегка припухшие, алые, горящие.

Среди захваченных из склепа вещей были найдены маски для волос, что крайне обрадовало Аню: местная вода обнаружила давно скрываемые и раздражающие способности ее волос закручиваться в кудри. Мазать волосы увлажнителями местного производства девушка наотрез отказывалась. Магия не справлялась, так как одной из характеристик волос был каждодневный рост оных, а значит – удлинение, изменение характеристик, что моментально разрушало наложенные заклятия: тут никто не менял цвет волос, не выравнивал их, а в отдельно взятых случаях дамы просто спали на бигуди. Вот она – привязка к материальному.

Посему и парики, прихваченные со склада, придутся ко двору в театре. И косметика для грима, и накладные ресницы.

Завтра Аня обязательно должна будет разобрать сумки, рассортировать добро и поближе познакомиться с местным волшебником-экспериментатором.

В дверь гостиной постучали. Аня предположила, что сейчас явится стихийное бедствие по имени Сольвейг, и не ошиблась.

– Ты уже переоделась? Тогда идем, будешь рассказывать.

Леди Анна неохотно закуталась в плед и поплелась за кузиной.

– Соль, я тебе сейчас все расскажу, но сначала пообещай, что завтра же сошьешь мне халат.

– Что такое халат?

– Черт, что такое халат! – передразнила Аня. – Ты не знаешь, что такое халат?!

Соль покачала головой, извиняясь за незнание.

– Отлично! Раз у вас нет такого понятия, как халат… А домашнее платье?

– Что домашнее платье?

– Есть такая одежда?

– Ну есть. Платье не для выхода. Но обычно, если ты заранее знаешь, что куда-то идешь, то и одеваешься соответственно.

– А когда ты просыпаешься, в чем ходишь?

– В ночной рубашке, укутавшись в шаль.

– А если никуда идти не надо, но хочется позавтракать?

– Тогда завтракаю в комнате.

– Во-о-от, – протянула Аня и торжественно изрекла: – С завтрашнего дня мы с тобой вводим новую моду – домашний халат! Для мужчин и для женщин. Начнем с меня! Неси свои карандаши.

– Что нести?

– Ой черт, неси свои рисовалки.

– А-а… – протянула Соль. – А-а-а! – донеслось из-за прикрывающейся двери.

Через пять минут, увидев нарисованный халат, удовлетворенная результатом Аня успокоилась.

– Теперь рассказываю про это. – В руках оказался консервативно белый комплект – бюстик без бретелек и трусики-слипы. – Это бюстгальтер, его надевают вместо корсета.

– Платье без корсета?! – ужаснулась Сольвейг.

– А ты видела хоть раз, чтобы я надевала корсет?

– Я не смотрела, как ты одеваешься, – обиделась блондинка.

– Ну и хорошо, а то это извращение. Так, теперь смотри. Вернее, не смотри. Я надеваю это чудо. И рубашку сверху. Смотри! – Сольвейг обернулась. – Видишь разницу?

– Не-а.

– А теперь? – Аня легким движением руки расстегнула застежку и сняла бюст.

– Ого! А ну еще раз надень.

Аня надела и снова сняла, потом снова надела и стала возмущаться:

– Сама надевай!

– Давай!

С кряхтеньем, как маленькая девочка, Сольвейг пыталась застегнуть застежку на спине. Аня тихо сползала с кресла – это ж надо так руки выкручивать! Наконец сжалилась над бедолагой и объяснила, что и как делать.

– Ух ты! – только и получилось выдохнуть у блондинки, когда все встало на свои места.

– И размерчик подошел, – улыбнулась Аня. – А теперь гвоздь программы. Иди в ванную комнату, снимай свои панталоны и надевай трусики, вот так. Это перед, поняла?

Через две минуты в дверях ванной комнаты показалась Соль, прикрывающая руками белье.

– Я чувствую себя голой.

– А тебя никто не заставляет щеголять так. Наденешь это завтра под платье. Панталоны можешь не надевать, сразу чулки. Кстати, о чулках! Я завтра заберу часть вещей и покажу тебе настоящие чулки, а не это, – Аня махнула рукой, – безобразие.

Еще через полчаса примерок париков и белья Сольвейг испарилась, а Аня завалилась спать.

Ночью Земную мучили кошмары: она скакала на лошади в нижнем белье, было холодно и страшно. Казалось, что среди деревьев кто-то прячется, но не показывается, а наблюдает из-за кустов. А потом конь пропал, и Аня очутилась на безлюдных улицах города, бежала куда-то, путалась в лабиринте, задыхалась от бега. Заскочила в какой-то дом, пронеслась по пустым коридорам, залетела на кухню и спряталась за стол, сжалась в комок, прислушивалась к звуку шагов, доносившихся из того коридора, по которому Аня только что неслась. Шум приближался и приближался, шаги замедлялись, а Аня все сильнее сжималась в комок и не в силах была оторвать взгляд от открытой двери слева. Наконец поняла, сейчас ее найдут, потому что ноги в огромных кирзовых сапогах остановились с другой стороны стола. В сон проникла реальность, Аня вспомнила свои чувства, когда на нее напали на постоялом дворе: нехватка воздуха, тяжесть в груди. Рывком заставила себя вынырнуть из мира сновидений, долго лежала на спине не шевелясь, прислушивалась к темноте, потом осмелилась открыть глаза: в комнате было темно и пусто, только густая тишина, даже сквозняка не слышно.