История катастрофических провалов военной разведки - [103]

На встрече в Нью-Йорке... представители рассмотрели предложение Аргентины о встречах, целью которых является признание суверенитета Аргентины над Мальвинами... получение осязаемых результатов... так как время не терпит. Аргентина вела переговоры с Великобританией... терпеливо и добросовестно в течение пятнадцати лет. Новая схема представляет собой эффективный шаг, нацеленный на быстрое разрешение спора, однако, если этого не произойдет, Аргентина оставляет за собой право остановить действие этого механизма и самостоятельно выбрать процедуру, в наибольшей степени отвечающую ее интересам.

Встревоженный Форин-офис немедленно потребовал разъяснений по поводу этого одностороннего заявления. Министр иностранных дел Аргентины Никанор Коста Мендес и его представитель в ООН Энрике Рос клялись, что, если переговоры пойдут хорошо, не будет никаких проблем. Но было уже слишком поздно. Несмотря на утешительные заверения дипломатов, аргентинская военная хунта и, в частности, военно-морской флот теперь были решительно настроены на другой вариант. Фитиль Фолклендской войны был подожжен.

Последовавший инцидент был чистой воды фарсом и авантюрой. До сих пор неясно, в какой степени это было намеренным вводом в заблуждение и в какой — испытанием терпения британцев. 19 марта 1982 года группа патриотически настроенных аргентинских рабочих компании по торговле металлоломом высадилась со вспомогательного судна аргентинского ВМФ «Буэн Сусесо» на студеный берег острова Южная Георгия в 800 милях к востоку от Фолклендов. Высадившиеся торопливо подняли аргентинский флаг, дали ружейный залп и спели государственный гимн. Их начальник сеньор Давидофф заявил, что партия в количестве 41 человека прибыла на остров для выполнения давнишнего договора по сбору всего лома со старых китобойных судов в гавани Лейт-Харбор (что соответствовало истине), и предложил сотрудникам местного отделения Британской службы изучения Антарктики помощь своего врача и медицинских работников, если те в ней нуждаются. Командующий ВМФ Аргентины адмирал Ломбардо был взбешен: эта получившая широкую огласку выходка ставила под угрозу секретность его плана вторжения на Мальвины; она не могла не заставить британцев насторожиться. Адмирал Анайя развеял его страхи: британцы не предпримут никаких действий.

Форин-офис пришел в замешательство. Фолклендская проблема превратилась в «кризис Южной Георгии». Начался обычный обмен дипломатическими нотами, причем МИД Аргентины изображал полное неведение. Затем 22 марта пришла новость, что «Буэн Сусесо» и команда сборщиков металлолома во главе с сеньором Давидоф-фом покинула остров. Однако спавшее было напряжение резко усилилось, когда стало известно, что судно «Эндыоранс», проведав об оставшихся-таки на острове десятерых аргентинцах, взяло курс на Южную Георгию, чтобы забрать их и доставить в Порт-Стэнли.

Полковник Лав — похоже, единственный, кого беспокоил растущий кризис и кто мог глядеть на происходящее с точки зрения Буэнос-Айреса, британского МИДа и вооруженных сил как Британии, так и Аргентины одновременно,— на сей раз встревожился не на шутку. 24 марта он отправил в британское министерство обороны сообщение, подкреплявшее его более ранние предупреждения. Он сделал особый акцент на том, что корабль британского ВМФ рискует быть перехваченным (его коллега военный атташе предупредил его, что аргентинские корабли вышли в море) и что любая попытка снять с острова оставшихся на нем аргентинцев будет расценена как провокация и вынудит аргентинские военно-морские силы принять «меры по спасению».

Предупреждение полковника Лава пришло слишком поздно: 25—26 марта три аргентинских военных корабля направились к Южной Георгии с задачей преградить путь кораблю «Эндыоранс». Ник Баркер благоразумно ретировался и начал игру в прятки с аргентинским флотом в пустынных водах Южной Атлантики. Лорд Каррингтон, к тому времени встревоженный не меньше своего атташе в Буэнос-Айресе, предупредил миссис Тэтчер и ее кабинет запоздалым и нерешительным намеком на «возможное столкновение».

GCHQ подтвердил, что в направлении фолклендских вод движутся два фрегата и что дизель-электрическая подводная лодка «Санта-Фе» получила приказ высадить на острова разведгруппу спецназа. На фоне сигналов разведки о закрытии доступа гражданским лицам на аргентинскую континентальную военно-морскую базу Пуэрто-Бельграно, продвижении оперативного соединения военных кораблей с 900 морскими десантниками на борту в восточном направлении и снятии части кораблей с ежегодных совместных аргентино-уругвайских учений, с учетом сообщений радиоэлектронной разведки о радиопереговорах аргентинцев на предмет количества королевских морских пехотинцев в Порт-Стэнли (гарнизон постепенно сокращался) и с учетом необычных маневров ВВС Аргентины эти действия могли означать только одно — подготовку к вторжению.

Имея в своем распоряжении такую разведывательную картину, утром 30 марта группа текущей разведывательной информации по Латинской Америке провела заседание под патронажем МИДа. Несмотря на доступ ко всей этой информации, группа пришла к утешительному заключению, что «вторжение не является неизбежным». Сосредоточение сил вполне объяснимо, заявила группа, ибо, цитируя слова посла Уильямса в Буэнос-Айресе, «аргентинцы не намерены предпринимать активных действий по разрешению конфликта, предоставляя событиям развиваться своим чередом и продолжая наращивать свои силы в регионе». Точка зрения посла была приправлена цитированием заверений Коста Мендеса и Роса, отрицавших какое бы то ни было военное давление. В ответ на все более настойчивые расспросы британского посла они даже на этой поздней стадии продолжали упорно твердить, что при условии добросовестного ведения переговоров британцы могут не опасаться каких-либо внезапных военных действий. Вполне возможно, что Коста Мендес и Рос действительно знали не больше или, по крайней мере, немногим больше того, что говорили, так как хунта не доверяла политикам и в целях секретности сообщала Коста Мендесу абсолютный минимум о своих военных планах.