История Карла XII, короля Швеции - [33]

Наконец, в оправдание сего министра служат и те почести, каковые отдал его памяти Карл XII, узнав о смерти Пипера в России. Он повелел перевезти тело его в Стокгольм и предать за королевский счет пышному погребению.

Не испытавший еще поражений или замедления своих успехов король полагал, что для низложения царя ему потребуется не более года, после чего он сможет возвратиться и стать верховным арбитром всей Европы. Однако прежде сего хотел он еще унизить и германского императора.

Случилось так, что шведский посланник в Вене барон Стральгейм поссорился за столом с камергером графом Зобором, который не пожелал выпить за здоровье Карла XII, сказав без обиняков, что король сей слишком дурно обошелся с его государем. Стральгейм обвинил его во лжи и дал пощечину, после чего имел еще дерзость потребовать в имперском суде возмещения. Страх не угодить шведскому королю заставил императора вместо того, чтобы защитить своего подданного, отправить его в ссылку. Но Карл XII не был доволен даже этим, а потребовал еще и выдать ему графа Зобора. Венскому двору пришлось снова поступиться своей честью; графа передали в руки короля, который, продержав его некоторое время пленником в Штеттине, отпустил все-таки на родину.

Более того, шведский король противу всех законов международного права претендовал еще и на выдачу полутора тысяч московитов, кои, спасаясь от его оружия, нашли убежище в пределах Империи. Венскому двору пришлось согласиться и с этим неслыханным требованием. Если бы не ловкость московитского посланника в Вене, который помог сим несчастным бежать по разным дорогам, все они были бы переданы в руки врагов своих.

Третье, и последнее, из его требований было самым тяжелым. Карл провозгласил себя защитником протестантских подданных императора в Силезии, наследственном владении Австрийского Дома. Он хотел, чтобы император признал за ними привилегии, полученные по Вестфальскому миру[34], но утраченные после подписания Рисвикского трактата. Император, стремившийся только к тому, чтобы избавиться от сего опасного соседа, согласился и на это. Силезские лютеране получили на сто церквей больше, чем должны были возвратить от католиков по договору. Однако большинство из сих привилегий, данных во время побед шведского короля, были взяты назад, как только лишился он возможности диктовать свои законы.

Сей император, сделавший все эти вынужденные уступки и склонившийся перед волей Карла XII, именовался Иосифом. Он был старшим сыном Леопольда и братом Карла VI, который впоследствии унаследовал его трон. Папский интернунций, находившийся тогда при Иосифе, горько упрекал его за то, что, будучи католическим императором, он пожертвовал интересами своей религии в угоду еретикам. «Вам еще повезло, — ответствовал ему со смехом император, — что шведский король не потребовал от меня обратиться в лютеранскую веру. Случись так, я уж и не знаю, как бы пришлось тогда поступить».

Посланник императора граф Вратислав привез в Лейпциг грамоту с привилегиями для силезцев, собственноручно его государем подписанную. Карл сказал ему, что питает самые дружественные чувства к императору, но для него весьма досадительно видеть все происки Рима, слабость коего вызывает лишь презрение. Половина Европы сделалась непримиримым его врагом, и он поддерживает свой кредит лишь ловкостию при переговорах. Но шведы, которые прежде покорили римлян[35], не в пример им отнюдь не выродились, и еще придет время, когда он потребует от Папы возвратить все, оставшееся в Риме после королевы Христины[36]. Никто не знает, до чего могли бы дойти требования сего юного завоевателя, если бы Фортуна споспешествовала всем его замыслам. Ничто не казалось ему невозможным. Он даже тайно посылал своих офицеров в Азию и Египет, дабы снять планы городов и разузнать о силах держав там расположенных. Несомненно, что если кто и смог бы сокрушить владычество персов и турок, а затем прийти в Италию, то это был бы Карл XII. Он имел возраст Александра, таковую же воинственность и предприимчивость при большей неутомимости, телесной крепости и горячности нрава. Да и шведы стоили большего, чем македонцы. Однако подобные замыслы, именуемые божественными в случае успеха, при неудачах трактуются как химерические.

Наконец все трудности были преодолены, и все желания его исполнены. Унизив императора, защитив свою лютеранскую религию от католиков, низложив одного короля и короновав другого, воздвигнувшись как гроза монархов, он приготовился идти далее.

Приятности и утехи Саксонии, где провел он в праздности целый год, ничуть не переменили его образа жизни. Он вставал в четыре часа утра и три раза в день совершал верховые прогулки. Сам одевался, не пил вина, не сидел за столом долее четверти часа, каждодневно учил солдат и не имел иного удовольствия кроме того, чтобы сотрясать всю Европу.

Даже сами шведы еще не знали, куда поведет их король. В армии подозревали только, что Карл может пойти на Москву. За несколько дней до выступления приказал он своему обер-гоффурьеру подать ему в письменном виде сведения о дорогах из Лейпцига… здесь он на мгновение замялся и, дабы нельзя было догадаться о его планах, добавил, смеясь: во все столицы Европы. Обер-гоффурьер принес ему перечень всех сих дорог, во главе которого было написано большими буквами: