История Израиля. Том 3 : От зарождениения сионизма до наших дней : 1978-2005 - [170]

Прибыв через несколько часов в Иерусалим, государственный секретарь посвятила вторую половину этого дня и утро 25 июля переговорам с премьер-министром Ольмертом, министром обороны Перецом и начальником Генерального штаба Халуцем. Она заверила собеседников, что президент Буш разделяет опасения Израиля относительно того, что обыкновенное перемирие, предусматривающее односторонний уход Израиля с территории Ливана, оставит вакуум, который будет немедленно заполнен силами “Хизбаллы”, действующей под контролем Ирана. Такой вариант является неприемлемым также и для Соединенных Штатов. При этом, однако, настаивала Райс, действия израильской авиации не могут походить на беспорядочные ракетные обстрелы “Хизбаллы” — они должны быть предельно точными и поражать только военные цели. Такие предложения Госсекретаря не вызвали у Ольмерта особого энтузиазма. Он и его коллеги объяснили Госсекретарю, что ограничение воздушных действий потребует, в качестве альтернативы, перехода к масштабной сухопутной операции, а это, в свою очередь, означает возможное наступление вплоть до реки Литани. Такое развитие событий потребует дальнейшей мобилизации израильских резервистов — что, в свою очередь, рассматривается израильской стороной как весьма неблагоприятный вариант. Райс с пониманием выслушала опасения своих собеседников, но продолжала настаивать на том, чтобы Израиль проявлял сдержанность. Впрочем, она пообещала заняться разработкой практически осуществимого дипломатического решения — такого, которое может стать приемлемым для Израиля. На этой примирительной ноте Райс отбыла в Вашингтон.

На протяжении следующих полутора недель Кондолиза Райс обсуждала возможные дипломатические варианты с Николасом Бернсом, основным советником Госсекретаря по ближневосточным вопросам, и советником президента по национальной безопасности Стивеном Хэдли. К этому времени Джордж У. Буш вернулся из России; и он, и Райс регулярно устраивали пресс-конференции, разъясняя важность увязки резолюции Совета Безопасности ООН о прекращении огня с формулировкой, согласно которой “Хизбалле” было бы запрещено возвращение к северным границам Израиля. Райс формулировала свои разъяснения дипломатическим языком, подчеркивая необходимость сдержанности и говоря о неотложной необходимости разрядить взрывоопасную ситуацию на израильско-ливанской границе раз и навсегда. Что же касается президента Буша, то он, в ходе своих публичных выступлений, демонстрировал характерный для него односторонний подход, приравнивая военные действия Израиля в Ливане к американскому упреждающему удару в Ираке, имевшему целью не допустить доминирования Ирана в этой стране. Отождествление этих двух вопросов не вызывало сочувствия у европейских политиков.

Происшедшее в Кане в ночь с 29 на 30 июля стало роковой ошибкой Ливанской войны. Когда Райс выступила с предложением вернуться в Бейрут в ближайшее время, ливанский премьер-министр Синьора отказался встречаться с нею. Ощущая явное усиление международного давления, Райс вместе с Бернсом и Хэдли лихорадочно работали над таким вариантом резолюции о прекращении огня, текст которой устроил бы всех постоянных членов Совета Безопасности ООН. Страной, от которой могло зависеть принятие резолюции, была, несомненно, Франция — учитывая ее исторические связи с Ливаном и успешные действия по выработке израильско-ливанского соглашения о прекращении огня (апрель 1996 г.), что способствовало прекращению начатой Шимоном Пересом операции “Гроздья гнева”. На протяжении первой недели августа Джон Болтон, представитель США в ООН, и его французский коллега Жан-Марк де ла Саблиер проводили по нескольку встреч ежедневно, зачастую до позднего вечера, в попытках прийти к договоренности. К 6 августа был, по всей видимости, достигнут предварительный вариант соглашения. Предполагалось, что Совет Безопасности примет резолюцию о прекращении огня, обязывающую “Хизбаллу” и Израиль прекратить все враждебные действия в Ливане. Затем будет принята еще одна резолюция Совета Безопасности, предусматривающая формирование “действенных” многонациональных сил ООН, численностью порядка 15 тыс. человек, основную часть которых, как предполагалось, составят французские войска, и которые займут позиции, где в данное время находились боевики “Хизбаллы”, — от реки Литани до ливано-израильской границы. После того как размещение ооновских миротворцев будет завершено, что может занять несколько недель, Израиль эвакуирует свои войска с ливанской территории.

Едва правительство Франции одобрило этот план, а американцы заручились согласием Израиля, как руководство “Хизбаллы”, равно как правительства Ливана и ряда арабских стран, принялись высказывать резкие возражения. Представители Лиги арабских государств прилетели 8 августа в Нью-Йорк, чтобы поддержать премьер-министра Ливана Синьору. Резолюция Совета Безопасности ООН, утверждали они, является неприемлемой в силу ее односторонности. Она предполагает нахождение израильских сил на территории Ливана до тех пор, пока ведутся переговоры с правительствами заинтересованных стран относительно формирования ооновского контингента миротворцев. Далее, необходимо будет определиться со всеми проблемами материально-технического обеспечения миротворцев, не говоря уж об их дислокации. Все это — вопрос нескольких недель, а то и месяцев. Тогда, под влиянием всех этих возражений, французская делегация коренным образом изменила свою позицию и предложила, чтобы силы и “Хизбаллы”, и Израиля были отведены от реки Литани немедленно и притом одновременно.