История Израиля. От Войны за независимость до Шестидневной войны - [86]

Но главной притягательной целью Хусейна был новый — израильский — Иерусалим. Его еврейское население, насчитывавшее 190 тысяч человек, почти сразу же оказалось мишенью иорданской артиллерии. По мере усиления огня снаряды стали падать в густонаселенных районах города. За каких-нибудь несколько часов 250 человек были ранены и 20 убиты. Командующий иерусалимским фронтом генерал Узи Наркис едва сдерживался, чтобы не нанести ответный удар, но ему было приказано выжидать начала общего иорданского наступления. В израильском генштабе все еще надеялись, что иорданцы попросту делают жест в сторону Насера, чтобы не впасть в его немилость. На всякий случай, чтобы Хусейну не вздумалось затевать что-либо посерьезнее, израильская авиация в тот же день совершила бомбовый налет на авиационные базы в Аммане и Мафраке и уничтожила весь иорданский военно-воздушный флот.

Тем не менее, всего получасом позже подразделения Арабского легиона, то ли по предварительному плану, то ли в порыве мщения за удар израильской авиации, перешли линию размежевания и захватили штаб-квартиру наблюдателей ООН, расположенную в бывшем Дворце британского верховного комиссара на холмах к югу от Старого города Иерусалима. С чисто военной точки зрения эта операция была самой серьезной ошибкой Хусейна. Доверившись хвастливым заявлениям Каира об уничтожении всех израильских самолетов, король не сумел правильно оценить ситуацию. Его не насторожил даже израильский налет на иорданские аэродромы. "Захват штаб-квартиры ООН, — писал позднее американский консул в Иерусалиме Ивэн Вильсон, — был прямым приглашением израильтян к контратаке и предоставлением им базы для захвата Старого города”.

Мир в изумлении

Хусейн был не одинок в своих просчетах. Насер тоже провел большую часть дня 5 июня в изучении поступавших к нему донесений о египетских "победах”. Никто из офицеров не осмеливался сообщить ему об истинном положении дел. Лишь в 4 часа пополудни из генштаба прибыл офицер, решившийся доложить, что египетской авиации больше не существует. Взяв себя в руки, Насер вскоре придумал способ объяснения случившегося. В 4.30 утра 6 июня израильские радисты перехватили разговор между Каиром и Амманом. Насер обращался непосредственно к королю Хусейну. "Так мы заявим, что Соединенные Штаты сражаются на стороне Израиля? — спрашивал египетский президент. — Только США или вместе с Великобританией?” — "Вместе с Великобританией”, — ответил Хусейн. Спустя три часа радио Каира, а за ним и радиостанции других арабских столиц сообщили о том, что американские и английские самолеты, базирующиеся на авианосцах, находящихся в Средиземном море, осуществляют воздушную поддержку израильских сухопутных сил. По всему арабскому миру прокатилась волна бурных демонстраций против Великобритании и Соединенных Штатов, вплоть до нападений на американские консульства и культурные центры. Египет и Сирия торопливо порвали отношения с США. Их примеру последовали Судан, Алжир, Йемен и Ирак. Иордания воздержалась от такого шага, и неделю спустя Хусейн публично извинился за обман.

Тем временем в Вашингтоне Линдон Джонсон был разбужен в 3 часа утра 5 июня и информирован о начале военных действий. Он немедленно позвонил в Москву и сообщил, что американское правительство воздерживается от вмешательства и призывает к этому же советскую сторону. Спустя 4 часа он получил ответный звонок Косыгина по "горячей линии”. Советский премьер, видимо, тоже подпал под влияние египетских победных реляций и теперь хотел отсрочить возможное американское вмешательство. Он обвинил Израиль в развязывании войны и попросил президента использовать все свое влияние, чтобы понудить израильское правительство отвести свои войска. Косыгин подчеркнул, что обе великие державы должны остаться в стороне от конфликта. Джонсон согласился с этим и предложил, чтобы Москва и Вашингтон, действуя через Совет Безопасности, начали добиваться прекращения огня. Вскоре, однако, когда в Москву начали поступать сообщения о тяжелых египетских потерях, советское руководство решило, что надлежит сделать более суровое предостережение. Около полудня по вашингтонскому времени прибыло второе послание от Косыгина, в котором подчеркивалось, что Советский Союз не может оставаться равнодушным перед лицом "преступной израильской агрессии”, и если израильские войска не отойдут на исходные позиции, советские вооруженные силы предпримут надлежащие меры, чтобы положить конец "сионистской авантюре”.

К тому времени Джонсон и его советники уже знали о впечатляющей израильской победе. В душе они были довольны, что Израиль успешно ликвидировал один из труднейших международных конфликтов собственными силами и одновременно нанес Советскому Союзу тяжелейшее дипломатическое поражение. Президент не имел ни малейшего желания позволить Москве обернуть ситуацию в свою пользу. Соответственно, он отдал Шестому американскому флоту приказ направиться в зону вооруженного конфликта. Это была внушительная демонстрация американской моши, и радары советских кораблей в Средиземном море вскоре засекли передвижение эскадры. Джонсон сопроводил этот жест еще одним посланием к Косыгину, в котором напомнил о многочисленных обязательствах Соединенных Штатов защищать целостность и независимость Израиля. Русское руководство оценило замаскированную угрозу; неколебимая позиция президента положила конец всем дальнейшим упоминаниям о возможном советском вмешательстве.