История иудаизма - [223]
Сами харедим называют свой способ соблюдения заповедей Торы поддержанием традиции, но на деле он, как и многие другие явления в современном иудаизме, во многом обусловлен реакцией на Просвещение в конце XVIII века. Моше Софер, больше известный как Хатам Софер, родился во Франкфурте, а рупором жесткого отпора модернизму стал в Пресбурге (ныне Братислава), где он провел в должности раввина тридцать три года. Это назначение Моше Софер получил в 1806 году, когда ему было далеко за сорок. В Пресбурге тогда проживала самая крупная еврейская община Венгрии, где было немало, хоть и не большинство, сторонников новой еврейской жизни, соответствующей идеалам Просвещения. Софер бросился с ними в бой столь же энергично, сколь и умело. Он выдвинул новое и бескомпромиссное понимание талмудической фразы «Новое запрещено Торой»[175], постановив, что любое новшество может быть объявлено вне закона только потому, что это новшество. Знакомым с историей иудаизма предыдущих столетий представляется, что этот запрет всего нового, по иронии судьбы, сам являлся новшеством, однако риторическая простота призывов к защите традиции, обычно более свойственная фундаментализму, имела успех. Хатам Софер обеспечил распространение своих взглядов, вложив огромные усилия в укрепление образовательных институтов по изучению Торы; среди прочего, он основал в Пресбурге собственную ешиву, самую большую по числу учеников со времен академий вавилонских гаонов [4].
Итак, Моше Софер объявил наиболее совершенным выражением закона Моисея идеализированный образ жизни польской и немецкой еврейской религиозной элиты середины XVIII века (отсюда и «дресс-код» современных харедим). Хатам Софер решительно противостоял всему связанному с Просвещением. В завещании, опубликованном после его смерти в 1839 году, он призывал членов своей семьи: «Пусть рука ваша никогда не коснется книг Моше Мендельсона, и тогда вы будете тверды в своей поступи». Под руководством потомков Софера пресбургская ешива сохранила свое влияние вплоть до Второй мировой войны, а в 1950 году была заново основана в Иерусалиме правнуком ученого Акивой Софером. Ешива, расположенная в ультраортодоксальном по большей части районе Гиват-Шауль, процветает и поныне. В 1879 году второй сын Моше Софера — Шимон, возглавивший в Кракове организацию «Махзикей ѓа-дас» («Поборники религии»), был избран в австрийский парламент и защищал традиционный иудаизм от сторонников новшеств. В завещании Хатама Софера с образцовой четкостью описан образ жизни, о сохранении которого он мечтал: «Не меняйте своих имен, языка или одежды ради подражания путям неевреев. Женщины должны читать книги на идише, напечатанные нашим традиционным письмом, с историями о наших мудрецах, и ничего более… Не говорите, что времена изменились, ведь „есть у нас Отец старый“[176], благословен Он, Который не изменился и никогда не изменится» [5].
Установлению четких религиозных правил помогло закрепление абсолютного авторитета «Шульхан аруха» Йосефа Каро. Спустя поколение после Хатама Софера другой венгерский раввин, Шломо Ганцфрид, составил сокращенное изложение труда Каро — перечень законов, обязательных для соблюдения каждым евреем, написанный на простом иврите и предназначенный для людей неученых, но набожных. Этот труд получил такую популярность, что с момента первой публикации в 1864 году и до смерти Ганцфрида в 1886 году выдержал четырнадцать изданий. Ганцфрид, будучи руководителем общины, принимал активное участие и в политической борьбе против венгерских неологистов, но его книга оказала на иудаизм влияние куда большее. Крупными тиражами печатных изданий ѓалахических трудов и простотой их распространения объясняется и влияние более поздних лидеров харедим, многих из которых чаще называют не по имени, а по самому известному труду. Так, Исраэль Меир ѓа-Коѓен, обладавший огромным авторитетом в Литве XIX века и во всем ультраортодоксальном мире, но при этом никогда и нигде не занимавший должности раввина, известен во всем мире как Хафец Хаим, по названию своей первой книги (юридического и этического трактата о запрете злоязычия), опубликованной в Вильне без указания имени тридцатипятилетнего автора. Авторитет принесло ему массовое распространение его труда «Мишна брура» («Ясное учение») — огромного комментария к первой части «Шульхан аруха» Каро, написанного как подробное руководство по повседневной жизни для тех, кто был столь же набожен, как читательская аудитория Ганцфрида, но не ленился вникать в мелочи и не страшился расхождений во мнениях.
Семья Хафец Хаима жила в небольшом городке Радунь (ныне поселок в Белоруссии), где его жена держала бакалейную лавочку; вначале он помогал ей с ведением счетов, а потом (когда дела в лавочке пошли неважно) много лет занимался преподаванием. В Радуни Хафец Хаим написал целый ряд книг, посвященных практическому соблюдению законов и более широким темам нравственного характера. В последние годы жизни он много времени проводил в разъездах; личная репутация набожного и благочестивого человека помогала ему даже в условиях финансового кризиса после Первой мировой войны собирать средства на финансирование работы европейских ешив. Среди последних была и ешива, созданная им в Радуни еще в 1869 году, когда к нему стали стекаться многочисленные ученики. Хафец Хаим стал одним из лидеров Агудат Исраэль и умер в 1933 году, прожив долгую жизнь и успев застать восхождение к славе своего гораздо более младшего современника Авраѓама-Йешаяѓу Карелица. Жизненный путь Карелица — талмудиста, известного под именем Хазон Иш («Видение человека»), по названию составленного им анонимно комментария к некоторым разделам «Шульхан арух», — был схож с биографией Хафец Хаима в том, что средства к существованию ему тоже давала лавчонка жены. В пятьдесят пять лет он переселился из Вильны в Бней-Брак в Земле Израиля и стал духовным лидером сообщества
