История иудаизма - [193]

Многие израильские евреи, в том числе элита, выразители общественного мнения, ведут демонстративно светский образ жизни, и можно задать вопрос: как вообще связано с историей иудаизма отношение светских израильтян к их еврейским корням, которые для многих — не более чем предмет статуса в израильском обществе и маркер отличия от израильтян-арабов (те, впрочем, всё чаще предпочитают называть себя палестинцами по национальности и израильтянами по гражданству), — даже несмотря на то, что в последнее время делаются попытки ввести понятие «светского иудаизма»? Секуляризация евреев в диаспоре создает другие демографические проблемы: браки с неевреями и культурная ассимиляция в странах проживания вынуждают поставить вопрос ребром — а кто вообще является евреем? Во многих странах, прежде всего в США, потомки смешанных браков сами решают, считать ли себя евреями. Многие евреи сохраняют сильную культурную привязанность к своему наследию, при этом не посещая синагогу и не принадлежа к другим религиозным сообществам (хотя некоторые из них находят новые формы этносоциальной идентификации, участвуя в деятельности светских еврейских организаций). Кто-то может в одном контексте идентифицировать себя как еврея (например, реагируя на антисемитизм в той или иной его форме), а в другом предпочитать господствующую культуру. Поэтому оценки общей численности еврейского населения Земли в зависимости от выбранных критериев оценки заметно варьируются — от 12 до 18 миллионов человек. Из них около 5 700 000 живут в Израиле и 5 275 000 — в США; эти два крупнейших центра еврейской жизни намного опережают занимающую третье место Францию, где насчитывается всего 483 000 евреев. В то же время даже в совсем небольших еврейских общинах Азербайджана, Белоруссии, Ирана и Турции сохраняются самобытные формы иудаизма; то же относится к диаспорам Туниса, где живет 1818 евреев, Китая (1500) и Индии (около 15 000) [2].

Демографические сдвиги последних двух веков происходили на фоне трансформации обществ, в которых проживали евреи. Некоторая часть укорененных еврейских общин Германии, Голландии, Франции и Англии в XVIII веке откликнулась на зов эпохи Просвещения, главной характеристикой которой была вера в мощь человеческого разума, способного реформировать общество, расширить знания людей о мире и его предназначении. Того же Баруха Спинозу (см. главу 14) можно считать одним из философов, чьи сомнения в истинности общепринятых догматов предвосхитили эпоху Просвещения, в конце 1780-х годов достигшую вершины своего выражения в политических идеалах Великой французской революции и американском Билле о правах. Затронули евреев и секуляризация общественной жизни, и скептическое восприятие роли религии в обществе, выразившееся в отделении церкви от государства в некоторых странах Европы и в Соединенных Штатах (во всяком случае, в теории) с момента их основания, и рост европейского национализма в XIX–XX веках. Ближе к нашему времени евреи Израиля и США стали все больше адаптироваться к новым культурным тенденциям, среди которых гендерные вопросы, значительно возросшее внимание к гуманному обращению с животными и экологическим проблемам, а также понимание и продвижение идеи мультикультурности как безусловного блага.

То, как реагировали и реагируют евреи на культурные и социальные изменения в «большом» мире, отчасти обусловлено реакцией на те же явления христиан, а также переменами внутри самого христианства. Во многих христианских странах, начиная с эпохи Просвещения, религиозная принадлежность стала рассматриваться государством как дело личного выбора, а роль церкви в политике была жестко ограничена или де-юре (как во Франции и США с конца XVIII века), или де-факто (как во многих современных европейских странах, где в общественном мнении светские голоса преобладают даже при традиционно сильной позиции католической церкви, как это происходит в Италии или Ирландии). Уход религии в сферу частной жизни освободил место для множества конкурирующих христианских деноминаций и сект, заявляющих монополию на истинную веру (иногда под соусом радикального возврата к истокам); лишь иногда, хотя в последние годы все чаще, раздаются голоса экуменистов, призывающих к объединению. Широкое общественное обсуждение последствий научного прогресса для религиозной веры началось в середине XIX века, когда теория Дарвина вступила в видимое противоречие с Библией, но так и не сдвинулось с мертвой точки. Успехи библейской критики, начиная с первых достижений Юлиуса Велльгаузена, современника Дарвина, стали основанием для сомнений в достоверности Библии уже по другим причинам — литературным и историческим. Ко всем этим проблемам в последние годы добавились новые предметы для спора, связанные с масштабными сдвигами в обществе, — например, об отношении к допуску женщин или гомосексуалов на руководящие должности в христианских общинах. Во многих европейских обществах рост мусульманского населения привел к необходимости вернуться к вопросам веры и толерантности, что неизбежно коснулось и евреев, и христиан: общее число мусульман в Европе (не считая Турции) в 2010 году оценивалось в 44 миллиона, или 6 % от всего населения.