История Италии. Том I - [4]

Хотя остготы завоевали всю Италию, фактически они сразу после завоевания не получили большого количества земельных наделов в Южной Италии, где рядовые свободные остготы селились уже после первоначального раздела с римлянами, и к тому же не в качестве получателей третей земельных наделов римских собственников, а как арендаторы королевских доменов провинций Апулии, Аукании и Бруттии, а позднее и в Сицилии.

При этом существенно, что остготы расселялись именно на территории римских провинций и что римское деление Италии на провинции было при них сохранено (семь провинций в Верхней Италии и девять в Нижней). В соответствии с таким распределением готских поселений по Италии политическим центром Остготского королевства до начала войны с Византией стала Равенна, которая была им и при Одоакре.

При вступлении в Италию остготы, как и прочие федераты (союзные римлянам войска) во всех провинциях Западной империи, поселялись в качестве военных постояльцев — госпитов — по римскому принципу военного постоя (hospitalitas), который в Италии применялся уже к воинам Одоакра. Должностное лицо Теодориха, префект претория Либерии, который руководил испомещением на землю остготов и закончил свою миссию уже в 507 г., должен был прежде всего обеспечить готским воинам возможность пользоваться определенной частью (а именно одной третью) земельных владений римских посессоров и соответственно снабжать их одной третью урожая. Однако уже для этой цели необходимо было провести разделы между остготами и римлянами, но первоначально таким образом, что собственниками поделенных участков оставались пока римские посессоры, а остготам предоставлялось лишь пользование, причем они частично пользовались третями воинов Одоакра, а частично новыми третями земель (tertiae). В дальнейшем это приводило к тому, что остготы становились соучастниками владения теми землями, трети которых они получили в пользование, иначе говоря — совладельцами римских собственников, т. е. превращались в их собственников — consortes.

А вслед за тем — наряду с таким совместным владением — происходили и реальные разделы земель с выделением готских третей в полную собственность остготов, в их аллоды. Последнее касалось главным образом пахотных участков, в то время как леса, пастбища и пустоши могли оставаться в общем владении римлян и остготов.

В некоторых случаях с земель, не разделенных между римлянами и остготами, должна была идти лишь одна треть урожая, которая поступала правительству в качестве подати. Она нередко обозначалась в источниках тем же термином, что и треть земельного участка, т. е. словом tertia.

Иногда треть урожая заменялась денежными взносами. Такая практика восходит к временам Римской империи (она применялась и при Одоакре). Обычно пограничные федераты Римской империи получали известные территории с обязательством военной защиты их границ, а земельные собственники — жители этих областей — должны были содержать федератов путем поставок. Но данная система не являлась господствующей в Остготском королевстве, где в конце концов взяли верх реальные земельные разделы наряду с совладением[1]. Само собой разумеется, что готские дружинники и рядовые свободные остготские воины должны были получать участки различных размеров, а следовательно, селиться в силу первоначального раздела на владениях различного характера, принадлежавших разным римским собственникам: на латифундиях крупных землевладельцев, с одной стороны, и на землях средних и мелких посессоров — с другой.

Однако вслед за первоначальным разделом неоднократно производились дополнительные разделы, а также происходили прямые захваты земель со стороны остготов[2]. Кроме того, в некоторых провинциях Италии, особенно в южных, где сосредоточивалась основная масса земель фиска, превратившихся в домены остготского короля, но отчасти и на севере, расселялись, как уже говорилось, рядовые свободные остготы в качестве арендаторов. В то же время именно из королевских владений Теодорих делал пожалования в пользу представителей остготской должностной знати, а также в пользу их и своих собственных дружинников.

Все это вместе взятое очень затрудняет представление об общем ходе расселения остготов и не дает возможности нарисовать ясную картину взаимоотношения завоевателей-остготов с разными классами и группами местного населения в сфере земельной собственности, тем более что наши сведения именно по этим вопросам чрезвычайно скудны: в дошедших до нас источниках очень мало данных как раз о взаимоотношении отдельных слоев остготского общества с различными категориями итальянских собственников, особенно в период расселения остготов по Италии и их разделов с римлянами. В то время как памятники обычного права и законодательные постановления других германских племен, производивших земельные разделы с местным населением (Вестготские и Бургундские законы), сплошь и рядом прямо отмечают факт совладения данным участком или его раздела между «римлянином» (т. е. галло-римлянином или испано-римлянином) и германским поселенцем (вестготом или бургундом), относительно остготов — при отсутствии у них варварской правды (т. е. узаконенной королевской властью записи обычного права) — мы вынуждены по крупицам собирать косвенные данные и намеки.