История Испании. Том II - [37]

Репрессии были страшные; нс учитывались ни пол, ни возраст, ни состояние. Были разграблены даже католические церкви. Своеволия и бесчинства, чинимые солдатами Оранского, также способствовали поражению восстания. Только несколько голландских городов продолжало оказывать сопротивление. Против них отправился сам Альба, который как раз в это время пытался организовать убийство герцога Оранского (прием, очень распространенный в политических делах того времени). В такой обстановке пришел приказ короля о смещении герцога с поста правителя (октябрь 1573 г.).

Крах политики примирения. Король решился на этот шаг, руководствуясь многими соображениями. Главным из них было то, что система Альбы оказалась неэффективной, так как, несмотря на кажущиеся успехи вначале, скоро обнаружилось, что восстание вспыхнуло с новой силой и на его подавление требовалось множество людей и средств. Это дало Филиппу право сказать: «Герцог украл у меня Нидерланды». К этому следует прибавить постоянные жалобы самых преданных королю фламандцев, епископата и всего народа, которые рассматривали политику Альбы как совершенно пагубную. Судя по переписке, такая точка зрения разделялась и бывшей правительницей Маргаритой Пармской и кардиналом Гранвелой. Как и следовало ожидать, смена правителя предполагала изменение политики. И действительно, преемник Альбы, дон Луис де Рекесенс, великий командор Кастилии, вез с собой инструкции, согласно которым он должен был разрядить тяжелую обстановку «мягкими» средствами, которые, как мы увидим, были мягкими лишь весьма относительно.

Однако было уже слишком поздно. Если Рекесенс и не отдавал себе в этом полного отчета, то, во всяком случае, он это предполагал и с самого начала задумался над отчаянным положением вещей. Это явствует из тех четырех писем, которые он послал королю 30 декабря 1573 г. В них говорилось, что нехватка денег сделала невозможными военные операции, порождая дезертирство среди солдат и моряков и служа причиной бунтов среди тех и других; что большинство именитых граждан сочувствовало восставшим, хотя и оставалось верным королю; что, вопреки мнению Альбы и некоторых испанских советников, прощение было необходимо, но теперь уже сильно запоздало (по вине герцога), и поскольку восстание сильно разрослось, без иностранной помощи будет очень трудно его подавить; что причины восстания носили в основном политический характер, ибо недовольство было «всеобщим и свойственным как католикам, так и еретикам, духовенству и мирянам, аристократии и народу»; наконец, что расстройство в управлении страной было огромным, оно поглощало без всякой пользы гигантские средства, не считая тех, которые «разворовывались военачальниками, офицерами, а также казначейством».

Инструкции, полученные Рекесенсом, предусматривали одновременное применение силы и убеждения. Однако решительно запрещалось прощать зачинщиков восстания и еретиков. Рекесенс понимал, что эти ограничения в отношении политических преступников принесут большие осложнения, и напрямик заявил об этом королю, который, однако, не изменил своего решения. Во всяком случае, решение продолжать войну было совершенно непростительной ошибкой нового правителя. Для ведения войны Рекесенс располагал армией в 59 580 человек и двумя эскадрами, причем армия была плохо дисциплинирована и не имела средств, а во флоте недоставало моряков, личный состав был ненадежен не было подходящего командующего.

Первая же попытка снять осаду с Миддельсбурга окончилась, по неопытности командующего, разгромом испанской эскадры, шедшей на помощь осажденным. Миддельсбург вынужден был капитулировать (22 февраля 1574 г.). Опираясь на финансовую помощь французского короля Карла IX, Оранский перешел в наступление, но был разбит в кровавом сражении при Муке генералом Санчо Давила (апрель). Но мятеж, начавшийся среди испанских войск в ночь после одержанной победы, помешал извлечь из нее возможные выгоды. Мятеж был вызван невыплатой жалованья солдатам, и его не удалось сразу прекратить, так как Рекесенс располагал очень скудными средствами.

Мятежники двинулись на Антверпен и ворвались в город, творя всякого рода насилия и угрожая даже самому правителю. Рекесенс не имел мужества решительными мерами подавить мятеж из боязни остаться без части своих войск и в конце концов достиг с ними соглашения ценой позорных условий, навязанных ему мятежниками. Это событие вызвало в стране самые нежелательные последствия, так как те жители, которые оставались еще верными королю, поняли, что он не располагает средствами для обеспечения их безопасности. Мятеж покончил также и с попытками Рекесенса усмирить восставших. Общая амнистия, обнародованная 6 июня 1574 г., никого не привлекла. Не произвели также никакого впечатления и отмена налогов, введенных Альбой, и роспуск его «кровавого трибунала». Впечатление от всех этих действий было парализовано новыми петициями генеральных штатов.

Рекесенс вынужден был завязать переговоры с принцем Оранским, который пошел на них с целью выиграть время. Королевские инструкции, полученные по этому поводу, по-прежнему запрещали уступать в чем бы то ни было, «что, хотя бы в самой малой степени задевает нашу святую католическую веру, так как никто не должен думать, что в этих делах могут быть малейшие колебания,