История Испании. Том I - [306]

Короли желали сохранить за собой право замещения церковных должностей, которое освящено было древними обычаями страны. Поэтому, хотя и считалось, что назначение епископов является неотъемлемой привилегией пап, Фердинанд и Изабелла неизменно подчеркивали, что им принадлежит право намечать кандидатуры епископов. При этом они добивались, чтобы папы назначали на должности епископов только испанцев. Так, когда в 1482 г. папа Сикст IV назначил епископом Куэнки иностранца — кардинала Сан Джорджи, акт этот был признан прямым нарушением закона, утвержденного на кортесах в Мадригале. Фердинанд и Изабелла заявили папе протест, и когда последний не удовлетворил их требования, приказали всем испанским подданным покинуть Рим. При этом король и королева угрожали папе и иными мерами. В результате вскоре было достигнуто соглашение, и папа предоставил королю и королеве право «ходатайствовать» в пользу тех кандидатур, которые они признают достойными, т. е. подтвердил привилегию, уже ранее присвоенную короне (о том, что подобной привилегией короли располагали до конфликта 1482 г., свидетельствует один закон, принятый на кортесах в Толедо в 1480 г.).

Как правило, кандидатуры, выдвинутые королем и королевой, утверждались папой. Впрочем, в 1485 г. между Римом и Испанией снова возникли трения в связи с замещением вакантной епископской кафедры в Севилье. Но и на этот раз папа уступил требованиям королей.

Оставался открытым вопрос о праве пожалования бенефициев, которое папа удержал за собой по соглашению 1482 г. Короли пытались его присвоить косвенным путем, то захватывая доходы бенефициев, то добиваясь от папы права назначать тех или иных лиц на церковные должности. Королям принадлежало право назначения священников в приходах горных местностей, как о том свидетельствуют решения кортесов в Толедо.

Наконец, папа пожаловал королю и королеве право патроната над всеми церквами Гранадского королевства, а позднее — и над церквами Америки.

Патронат над церковью в новооткрытых землях позволял короне руководить всей миссионерской деятельностью, которой придавалось большое значение, и основывать церкви, которые поддерживались и контролировались государством. Так, буллой от 16 ноября 1501 г. папа Александр VI отдал навечно церковную десятину в Индиях королям Испании, но с условием содержать все церкви, основанные на этой территории. Таким образом, экономическое положение американского духовенства и его взаимоотношения с гражданской властью были иными, чем у духовенства метрополии, где церковь имела свои собственные владения и особые доходные статьи.

Государство приобрело в колониях большее влияние на церковь, чем в Испании. Несмотря на это, в связи с правом патроната нередко возникали конфликты между королями и папским престолом. Подобный конфликт вызван был папской буллой от 15 ноября 1504 г., которой создавалось на Эспаньоле одно архиепископство и два ему подчиненных епископства. Фердинанд счел, что этот акт наносит ущерб его правам патрона. В инструкции, данной своему послу в Риме Франсиско де Рохас, он потребовал, чтобы последний довел до сведения папы, что «должности, каноникаты и бенефиции могут учреждаться в Индиях лишь с согласия короля, как патрона., и что в данном случае выбор кандидатов должен быть предоставлен — севильскому архиепископу, решение коего король утвердит».

Фердинанд обещал уступить на содержание церквей в заморских владениях десятину, право на сбор которой было ему предоставлено буллой 1501 г., но он отмечал при этом, что корона должна сохранить за собой «треть десятины» и все золото, серебро, металлы, красящее дерево, драгоценные камни и жемчуг, добываемые в Новом Свете.

Долгие переговоры с папой завершились соглашением, которым удовлетворены были требования короля.

В то же время следует отметить, что Фердинанд и Изабелла проявляли заботу об охране интересов церкви и духовенства. Последнее через своих представителей при короле и особенно при королеве — их духовников оказывало влияние (и при этом возрастающее) на политику Фердинанда и Изабеллы, что проявилось в преследованиях, которым подверглись мориски в Гранаде и «иудействующие», в деле Колумба, в отмене прежних привилегий знати и т. д. Законы, принятые на кортесах в Толедо, решительно запрещают захваты доходных статей церкви, предписывая вернуть ей все, что незаконно было присвоено некоторыми сеньорами. Изабелла, в своем завещании поручая составить новый свод законов, указывает: «И если будут в этот свод помещены законы, нарушающие церковные вольности и привилегии, то следует их изъять, дабы они более не применялись».

Наконец, касаясь вопроса о всемирной политической власти пап, отстаиваемой столькими церковными писателями того времени, нельзя не отметить, что Фердинанд, когда это ему было выгодно, основывался в своих действиях на доктрине папской супрематии. Так, отстаивая свое «право» на захват Наварры, он в своем сообщении на кортесах в Бургосе о присоединении этого королевства отмечал, что «папа Юлий передал ему королевство Наварру, потому что его святейшество лишил права владения королей Хуана де Лабри и его супругу Каталину, поскольку они заключили союз и помогали королю Людовику Французскому, который наносит вред церкви оружием и раскольническими действиями; посему королевство это папа передал его высочеству Фердинанду, каковой может располагать им полностью, по собственному желанию».