История Испании - [77]

82. Одни-одинешеньки

Во время Второй мировой войны Испания стояла в сторонке: отчасти по той причине, что мы и так были истощены донельзя нашей собственной войной, а отчасти потому, что естественные друзья генерала Франко, Германия и Италия, не пошли ему навстречу ни по поводу его территориальных притязаний, ни в отношении каких-либо других его требований, выставленных им как условие для вступления страны в войну. Однако Голубая дивизия отправилась-таки на русский фронт, а поставки вольфрама позволили каудильо не потерять лицо в отношениях со своими кумовьями, причем поставки эти он растянул ровно до тех самых пор, пока дела не приобрели для них совсем худой оборот. Потому как правда жизни заключается в том, что хотя галисийский мясник был у нас на все руки, но он к тому же оказался еще и исключительно выдающимся ловкачом. А то как бы удалось ему сорок лет держать за ручку раскаленную сковородку, после чего спокойно умереть в собственной постели? Фокус был в том, что после их поражения, воспользовавшись тем обстоятельством, что сталинский Советский Союз уже явил миру свой зловещий лик, Франко потихонечку, осторожненько стал подгребать к победителям, типа: давайте укреплять бастион Запада. Честно говоря, именно это и помогло ему выжить в первые послевоенные годы. На начальном же этапе победивший франкистский режим столкнулся с целым рядом проблем, часть которых он решил с помощью старых добрых методов – тюрьмы, стенки и братской могилы, – а другие либо разрешились сами собой, либо расхлебывались в час по чайной ложке. Главной проблемой являлась абсолютная внешняя изоляция вкупе с неизменным намерением находящейся в эмиграции оппозиции свергнуть диктатуру. Был тут один примечательный эпизод, ну или он мог бы стать таковым, если бы дело выгорело. Речь идет о проникновении к нам с территории Франции нескольких партизанских отрядов – в основном из коммунистов, – их называли маки́. И было в их рядах полно республиканцев, которые совсем недавно побороли нацистов и наивно полагали, бедняги, что теперь-то очередь дошла до наших нацистов, местных. И вот, значит, возвращаются эти смельчаки в Испанию с намерением поднять народ на восстание. Только вот ведь что вышло: оказалось, что у народа других проблем выше крыши и его, кроме всего прочего, держат на крючке, так что единственное, чего он хочет, так это выжить, и ему до лампочки, будет он выживать при диктатуре, диктадуре или диктамуре – или же при правлении какого-нибудь клоуна из погорелого театра. Так что героическая авантюра маки окончилась ровно так, как в Испании заканчиваются все героические авантюры, – горсткой скачущих по горам, как свора собак, чуваков, которых отстреливают штурмовые отряды Гражданской гвардии и армии. А между тем ответственные за все это дело политики, сидящие за границей, целые и невредимые, включая и тех из них, что как сыр в масле катаются в России или во Франции, умывают руки, бросив этих смельчаков, как окурок. В любом случае о СССР и русских нам с вами непременно следует вспомнить – вспомнить здесь, в стране, где с памятью всегда было не слава богу. Так вот, хоть и немало было испанцев, что плечо к плечу с русскими боролись против нацизма и стали героями Советского Союза, других эта удача, или чем там оно было, обошла стороной. Многие испанские моряки, эвакуированные дети республиканцев и летчики-курсанты, которые оставались там на момент окончания нашей Гражданской войны, а позже обратились к властям с просьбой о возвращении в Испанию или об освобождении из пролетарского рая, подверглись самым жестоким преследованиям, были посажены в тюрьмы, казнены или сосланы в Сибирь по приказу этого сукина сына по имени Иосиф Сталин. Человека – здесь уж что есть, то есть, особенно глядя на это из сегодняшнего дня, – который за свое блестящее правление, или приведение в исполнение, уничтожил больше народу в Советском Союзе и Восточной Европе, чем нацисты. Приводили в исполнение приговоры, что означало – убивать. И в этом приведении в исполнение, в этом уничтожении испанцев, не попадавших в ногу советскому маршу, Сталину с горячим энтузиазмом сообщников помогали покорные руководители испанских коммунистов (Сантьяго Каррильо, Пассионария, Модесто, Листер) – те, кто после поражения нашел для себя там убежище и кто уже со времени Гражданской войны был настоящим экспертом в борьбе за власть, в свойствах биссектрисы и в науке выживания с таким ее приложением, как ликвидация соотечественников-диссидентов. И вот вам еще один печальный парадокс: бывшим испанским республиканцам, что стали жертвами сталинских репрессий, суждено было повстречаться с другими испанцами – пленными из Голубой дивизии – в тех же сибирских лагерях ГУЛАГа. Но сарказм судеб на этом не закончился, потому что выжившие и с той и с другой стороны в 50-е годы, уже после смерти Сталина, были репатриированы вместе, на одних и тех же кораблях, – в родную Испанию, где в эти годы франкистская диктатура только начинает преодолевать первоначальную изоляцию и глубочайший экономический кризис, а также голод, бедность и нищету (туберкулез вообще стал нашей национальной болезнью), то есть последствия Гражданской войны. А куковали мы в те скорбные годы одни-одинешеньки, перебиваясь с хлеба на воду за счет собственных скудных ресурсов, куцые, с обвисшими ушами, без какой-либо иной помощи извне, чем та, что была оказана Португалией и Аргентиной, о чем нам не следует забывать. Для остального мира мы стали прокаженными. А франкизм, кто бы сомневался, всем этим воспользовался, чтобы сомкнуть ряды и сплотиться.