История императорской власти после Марка - [58]
4. (1) Когда послы, ничего не добившись, вернулись к Максимину[15], он, распаляясь еще большим гневом и яростью, стал действовать энергичнее. Дойдя до очень большой реки, протекающей в шестнадцати милях от города, он обнаружил, что течение у нее, при огромной глубине и ширине, стремительное[16]; ибо теплое время года, растопляя снега, смерзавшиеся в течение всей зимы на нависающих горах[17], создавало громадный вздувшийся поток. Поэтому для войска переход через реку был невозможен: ведь мост, большое и прекраснейшее сооружение, построенное древними государями из четырехфутовых каменных глыб, опиравшееся на постепенно увеличивавшиеся арки, аквилейцы разобрали и уничтожили. И так как не было ни судов, ни моста, войско стояло в молчании. (3) Некоторые германцы, незнакомые с сильным и бурным течением италийских рек, думая, что на равнинах реки текут медленно, как и у них на родине (потому они легко замерзают, {131} что движение у них не быстрое), прыгнули в воду вместе с конями, приученными переплывать реки, и погибли, унесенные течением. (4) Построив за два или три дня палаточный лагерь, Максимин окружил его рвом, чтобы никто не мог на него напасть, а сам оставался на своем берегу с целью обдумать, каким образом навести мост через реку. Ввиду недостатка в лесе и судах, соединив которые следовало навести мост через реку, некоторые мастера подсказали, что на опустошенных полях есть много пустых сосудов для переноски вина, изготовленных из круглых колод, которыми ранее пользовались местные жители для собственного употребления, чтобы пересылать вино заказчикам без вреда для него; эти сосуды, выдолбленные наподобие судна[18], если их связать вместе, всплывут наверх, подобно челнам, и при этом не будут унесены благодаря связывающим их канатам; сверху на них будут набросаны ветки и насыпан умеренный земляной настил большим количеством рабочих рук и спешно. (5) Когда насыпь устоялась, войско, перейдя реку, пошло к городу. Они находили покинутые людьми дома предместий, вырубали виноградные лозы и все деревья, а кое-что и поджигали; так они осквернили красоту, которой прежде отличались эти местности. Ведь благодаря ровным рядам деревьев, соединенных со всех сторон связанными одна с другой по-праздничному виноградными лозами[19], можно было бы подумать, что страна украшена венком. Изрубив все это под корень, войско спешило к стенам. (6) Однако, устав, оно не решилось сразу идти на штурм; находясь вне выстрела и распределяясь по отрядам и подразделениям вокруг всей стены, как каждым в отдельности было приказано, они, отдохнув один день, приступили затем к осаде.
Они начали подвозить различные осадные машины и, всеми силами штурмуя стены, не пренебрегали ни одним способом осады. (7) Хотя происходили многочисленные и почти ежедневные атаки и все войско как будто сетями опутывало город, аквилейцы, изо всех сил и храбро дерясь, сопротивлялись, обороняя стены, заперев храмы и дома, и всем народом, вместе с детьми и женами, бились сверху, с укреплений и башен, и не было возраста, который оказался бы бесполезным для участия в битве за родину. (8) Предместья и все, что было вне городских ворот, было разрушено войском Максимина, а деревом построек воспользовались для сооружения осадных машин.
Они старались разрушить хоть какую-нибудь часть стены, чтобы, ворвавшись в город, войско могло разграбить все и, {132} разрушив город, оставить страну пастбищем для овец и пустыней; ведь у Максимина не будет пристойного и славного пути на Рим, если первый же сопротивлявшийся италийский город не будет уничтожен. (9) Поэтому обещаниями раздач и просьбами сам Максимин и сын его, которого он сделал Цезарем[20], разъезжая на конях, убеждали войско, усердно призывая проявлять рвение и подбадривая его.
Аквилейцы же бросались сверху камнями и, смешивая с серой и асфальтом смолу и оливковое масло и налив эту смесь в полые сосуды с широкими ручками и зажигая ее, при приближении воинов рассеивали ее, выливая вниз все разом наподобие дождя. (10) Летящая смола вместе с вышеупомянутыми веществами, попадая на обнаженные участки тела, разливалась по всему остальному, так что воины сбрасывали с себя горящие панцири и прочее вооружение, в котором железо накалялось, а части, изготовленные из кож и дерева, горели и стягивались. Можно было увидеть воинов, обнаживших себя, а брошенное оружие, снятое не благодаря мужеству в бою, а хитрости военного искусства, являло вид отнятых у врагов доспехов. Из-за этого огромное множество врагов лишилось зрения и получило повреждения лица, рук и других обнаженных частей тела. Но и на подводившиеся к стене осадные машины аквилейцы сбрасывали факелы, также пропитанные смолой и камедью и снабженные на конце наконечниками копий; подожженные, несясь вниз, они вонзались в машины, крепко в них засев, и легко их сжигали.
