История и теория религий - [23]

47. Кодификация Священного писания

Термин кодификация – по происхождению юридический; это систематизация законов в едином законодательном своде путем устранения несогласованности, восполнения пробелов, отмены устаревших норм.

В истории религии кодификация понимается как проведенное церковными авторитетами и принятое, одобренное церковью упорядочение конфессиональных книг, включая оба аспекта или уровня упорядочения – «микро» и «макро»:

1) установление «правильности» тех или иных текстов (т. е. языковой ткани текста – составляющих его слов, высказываний, их очередности);

2) установление «правильного» списка текстов, т. е. тех произведений, которые образуют канон.

Эти две задачи кодификации Писания обычно решаются разновременно.

В ряде религиозных традиций часть «правильных» книг, именно книги Писания, признаются церковью священными. Священные книги образуют религиозный канон данного вероисповедания. Книги, входящие в религиозный канон, составляют Священное Писание, самую важную часть конфессиональной литературы.

Слово канон многозначно. По-гречески kanon – вначале это прямая палка, используемая как линейка, т. е. как измерительный инструмент для соблюдения нужных пропорций, направления. Однако слово рано стало употребляться переносно – в значении «правила, установления, признанные нормы, образцы какой-либо деятельности; руководящее начало, основные положения, догматы какого-либо учения».

Кроме канонических книг, к конфессиональной литературе принадлежат многие другие роды и виды церковных книг, в том числе Священное Предание и другие чрезвычайно ответственные церковные тексты.

Таким образом, понятие «кодификация» применительно к конфессиональной литературе шире, чем понятие «канонизация».

В истории религиозной традиции споры о каноничности или неканоничности тех или иных сочинений начинаются в то время, когда учение в основном сложилось или, во всяком случае, достигло вершины. Возникает стремление «подвести черту», суммировать разрозненное, привести в систему и предотвратить идеологическое размывание учения.

Вопрос о каноничности произведения решался в зависимости от религиозного авторитета его автора. Чем древнее сочинение, чем раньше жил автор, чем ближе он к Богу, пророку или апостолу, тем неоспоримее святость книги и выше ее авторитет.

Хотя термины «каноничность текста», «апокриф» и несколько более поздние связанные с ними «отреченные книги» или «Индекс запрещенных книг» относятся к истории христианства, однако сам принцип отбора информации в зависимости от имени автора характерен отнюдь не только для христианства, но для всех религий.

48. Религиозный канон в конфуцианстве, даосизме и буддизме

Выражения священный канон, религиозные книги буддийского канона, канонизация конфуцианского учения и подобные достаточно обычны в литературе по истории восточных религий и литератур. Используя такую терминологию, следует, однако, иметь в виду, что ее значение применительно к Востоку существенно отличается как от «одноименных» христианских представлений, так и вообще от понятия священного канона в религиях Писания. Для учений и религиозной практики буддизма и даосизма в их различных вариациях (ламаизм, дзэн-буддизм, поздние даоссы), для конфуцианства и неконфуцианства не характерно фидеистическое отношение к слову, в том числе не характерно и неконвенциональное (неусловное) восприятие языкового знака, обычно связанное с фидеизмом в отношении к слову – феномен, разнообразные проявления и культурные следствия которого стал главным предметом этой книги. Поэтому применительно к названным религиям Востока термины религиозный канон и подобные должны пониматься, конечно, с поправкой на совсем иное отношение к слову.

Канонизация буддистских или конфуцианских сочинений – это скорее историко-текстологическая кодификация памятников, относительно единообразное их переписывание, редактирование, сведение циркулирующих рукописей в более или менее обозримую систему.

Для последователей Будды или Лао-цзы авторитет и даже сакральность учения не были так тесно связаны с языком и текстом, как на Западе. Поэтому здесь не отождествляли орфографию с ортодоксией, не жгли книг, которые отличались от канонических несколькими словесными формулами, не казнили за «еретические» переводы.

Что касается буддизма, то он, видимо, никогда не знал единого языка. Вначале проповеди распространялись устно, причем сам Будда учил своих последователей излагать свое учение на их родных языках. В буддизме необязательно верить даже в Будду – важно верить в учение Будды. Одна из тем медитации, принятая монахами китайского или японского монастыря, состоит, в том, чтобы сомневаться в существовании Будды.

Полная версия буддийского учения сохранилась на языке пали запись была сделана в I в. до н. э. на о. Цейлон (Шри-Ланка). Палийский канон называется «Трипи-така», т. е. «Три корзины (закона)» – говорят, что в древности учение записывалось на пальмовых листьях и эти тексты держались в плетеных корзинах.

Буддистское и даосистское недоверие к слову, к способности языка помогать интуиции находит продолжение в школе Джидду Кришнамурти и близких к нему этико-мистических учения Востока.