История и легенды древнего Рима - [11]
И, наконец, демократия — власть народа в прямом смысле этого слова, потому что решения принимались всеми гражданами в комициях (народном собрании). Поскольку тайны голосования не существовало, то большое значение имело, как проголосует первая призванная к голосованию центурия. Если большинство в центурии проголосовало за одну из кандидатур, то считалось, что вся центурия проголосовала «за». Аналогично считались голоса при голосовании по трибам.
В чрезвычайных обстоятельствах для выполнения определенной задачи консул мог назначить диктатора (но не более чем на пол года). Диктатор выбирал себе помощника — так называемого начальника конницы.
Все граждане имели право апеллировать к народу. Однако в политическом устройстве Рима не все было проработано и продумано. Эти недоработки сыграли в более поздние годы Республики роковую роль: судебная власть не была отделена от законодательной и исполнительной — и сенат судил, и народ, и консулы звали в суд, и диктатор мог любого осудить и казнить, и народные трибуны имели право даже консула отправить в тюрьму. Не было в Риме и прокуроров. Любой гражданин мог выступить обвинителем. Во времена Империи обвинители превратились в алчных и кровожадных доносчиков, и перед этим подлым племенем дрожали все. Но до тех лет еще далеко.
Четвертой власти в Риме не было. Зато было общественное мнение, нередко формировавшееся под воздействием пламенных речей народных трибунов, «абсолютное право которых соответствовало в римской демократии свободе печати в современных государствах». (Г. Ферреро).
Коллегиальность — основной принцип римского управления. Никто ничего не решал в одиночку, за исключением тех случаев, когда власть на шесть месяцев получал диктатор.
После сложения с себя полномочий любой магистрат мог быть привлечен к суду. Бывшие консулы и бывшие диктаторы обязаны были отвечать за свои действия. Звание сенатора не гарантировало судебной неприкосновенности.
Высшая государственная власть в Риме принадлежала только народу, народ как бы передавал на время высшую власть (империй) старшим магистратам посредством выборов или особым законом в куриатных комициях.
Итак, Брут добился изгнания Тарквиния Гордого. Кого же избрали консулами[17] в тот знаменательный год, когда был изгнан Тарквиний? (510 г. до н. э.) Разумеется, Брута и избрали. Кого же еще. На пару с пострадавшим Луцием Тарквинием Коллатином.
Первым делом Брут, получив высшую верховную власть, заставил граждан присягнуть, что они никогда не потерпят в Риме царей. Потом пополнил сенат до трехсот человек, ибо сенат сильно поредел за годы тирании.
После чего Брут решил избавиться от Коллатина. Ведь он был родственником Тарквиниев. Вдруг Коллатин тоже возжаждет царской власти! На этом основании Брут предложил изгнать своего товарища по консульству из Города. Правда, тому разрешено сохранить имущество. Коллатин был ошарашен, унижен, но сделать ничего не мог. Рассудив, что выбирать ему практически не из чего (второй вариант — это опять же изгнание, но уже без имущества), собрат Брута по должности собрал все свое добро и отправился в городок Лавиний.
А Брут не унимался: в Риме еще оставалось немало родственников изгнанного царя. Консул добился, чтобы по решению сената народ изгнал всех, кто принадлежал к роду Тарквиниев. Демократия — это власть народа. И значит она такова, каков народ, эту власть осуществляющий, не лучше и не хуже. Как любая власть она бывает очень несправедливой.
Вместо Коллатина консулом стал Публий Валерий.
Но от попыток реставрации монархии такое решение Рим не обезопасило. В Городе было достаточно людей, которым власть царя казалась если не более справедливой, то куда более удобной, чем республиканская. Изгнанному царю не так уж трудно было найти сторонников среди знати. Тем временем от Тарквиния Гордого в Рим прибыли послы — якобы требовать принадлежащие царю вещи. Сенат долго не мог решить этот вопрос. Собственность, с одной стороны, надлежало отдать, но, с другой стороны, изгнанный монарх мог использовать возвращенные средства для организации похода на Рим. Однако и присвоить царское добро сенат не решался — слишком походило на грабеж. Пока сенаторы спорили, царские послы вербовали сторонников. Будучи людьми обстоятельными и желая действовать наверняка, дабы обеспечить Тарквинию надежный успех, послы стали требовать от сторонников монархии письменных свидетельств преданности. И те — как неосмотрительно! — согласились такие письма к изгнаннику написать
Участников заговора выдал раб. Среди заговорщиков были и взрослые сыновья консула Брута. Брут, не дрогнув, казнил сыновей. Да, именно так — «не дрогнув».
Вот как описывает Плутарх эту сцену: ликторы «схватили молодых людей, сорвали с них одежду, завели за спину руки и принялись сечь прутьями, и меж тем как остальные не в силах были на это смотреть, сам консул, говорят, не отвел взора в сторону, сострадание нимало не смягчило гневного и сурового выражения его лица — тяжелым взглядом следил он за тем, как наказывают его детей, до тех, пока ликторы, распластав их на земле, не отрубили им топорами головы».
