История Халифата. Том 1. Ислам в Аравии, 570—633 - [48]
[+70] И. Хиш., с. 115–117; И. Са'д, т. 1, ч. 1, с. 176. Некоторые исследователи сомневаются в самом факте поездки, поскольку не находят в Коране и высказываниях Мухаммада следов знакомства с интерьером христианских храмов и христианской литургией [Gaudefroy-Demombynes, 1969, с. 65].
[+71] «Я пас их для мекканцев за гроши» [И. Са'д, т. 1, ч. 1, с. 79–80].
[+72] И. Хиш., с. 119; И. Са'д, т. 1, ч. 1, с. 181–182; Балаз., А., с. 103; И. Хабиб, с. 210, 211, 218. По сведениям Ибн Хабиба, сражение произошло в шаввале, а союз заключен в зу-л-ка'да. Сообщение, что Мухаммеду было в ту пору 14 лет, ал-Балазури отвергает как недостоверное.
[+73] И. Са'д, т. 8, с. 108; Таб., 3, с. 619.
[+74] И. Са'д, т. 1,ч. 1, с. 82.
[+75] Прямое указание племянника Хадиджи, Хакима б. Хизама, что она родилась на два года раньше его, за 15 лет до похода слона [Балаз., А., с. 99], вызывает подозрение, так как он дожил до 54/674 г., т. е. прожил 120 лет (как и утверждают средневековые авторы, опираясь на его собственное определение возраста), — это уже отмечал А. Лямменс [Lammens, 1911, с. 214]. Конечно, такой возраст в редких случаях достижим, но очень подозрительно, что многие сподвижники умирают именно в этом круглом возрасте 120 лет. Кстати, и об Абдалмутталибе многие сообщают, что он дожил до 120 лет. Эта цифра, несомненно, означает лишь «очень много», «очень долго», а не точный возраст.
Вызывает подозрение и то обстоятельство, что Хадиджа после 40 лет рожала по крайней мере шесть раз, причем последний раз уже после начала проповедничества Мухаммада, т. е. около 612–613 гг., когда ей по традиционному расчету было бы 57–58 лет.
Видимо, ближе к истине сообщение Аиши, что Мухаммеду было 23 года, а Хадидже — 28 [Балаз., А., с. 98; И. Хабиб, М., с. 79].
[+76] Азр., с. 471.
[+77] Балаз., А., с. 57.
[+78] И. Са'д, т. 8, с. 11–27.
[+79] Балаз., А., с. 469.
Глава 3. ФОРМИРОВАНИЕ ОБЩИНЫ
ХИДЖРА И ЕЕ ЗНАЧЕНИЕ
Переселение Мухаммада и его последователей в Йасриб, называемое обычно арабским термином хиджра, не было простой переменой места обитания (а тем более не было "бегством", как иногда переводят этот термин). Для современников этого события хиджра означала разрыв с прежними родственными отношениями и переход под защиту новой системы взаимоотношений или укрытие в заповедной (обычно храмовой) территории. Таким актом была хиджра в Эфиопию (переход под покровительство негуса), о которой шла речь в предыдущей главе [+1]. Отличие хиджры в Йасриб заключалось в том, что Мухаммада принимали здесь не как покровительствуемого, а как духовного главу новой общины, к которой принадлежали и принимавшие его племена. Йасрибские мусульмане поэтому и стали называться не "покровителями" (джар, мн. ч. джиран), а "помощниками" — ансар, хотя мы и не можем сказать, когда именно появился этот термин. Во всяком случае, уже с первых дней система взаимоотношений с йасрибцами была именно такой, как ее выражал этот новый термин. Вместе с тем на первых порах Мухаммад был не главой или правителем оазиса, а лишь верховным арбитром, авторитет которого определялся его пророческим достоинством.
Положение Мухаммада было сложным. Вожди арабских племен Йасриба признали его высший духовный авторитет, но реальная власть и сила находились в их руках. Общее число переселившихся мекканцев (мухаджиров) не превышало сотни боеспособных мужчин, которые в случае конфликта могли защитить жизнь своего учителя, но не могли оказать существенного влияния на события. К тому же большинство мухаджиров оказалось без средств к существованию, и вынуждено было пользоваться гостеприимством йасрибских единоверцев, которое не могло быть бесконечным. Любой неосторожный шаг Мухаммада мог мгновенно разрушить установившееся согласие. Совершенно неопределенной оставалась позиция многочисленного и экономически могущественного иудейского населения.
Поэтому первые шаги Мухаммада в организации внутренней жизни общины были очень осторожны. Характерно, что средневековые историки, любящие украшать свои сочинения многочисленными подлинными и неподлинными красноречивыми выступлениями исторических деятелей, не упоминают ни одной речи Мухаммеда в Куба в первые дни его пребывания на новом месте. Важнейшая перемена в жизни общины не удостоилась также никакого откровения. Мухаммад явно знакомился с расстановкой сил и боялся опрометчивых слов, которые могли все испортить.
Многое в понимании его позиции в эти дни зависит от того, сколько дней пробыл Мухаммад в Куба. По наиболее распространенной версии, он пробыл в ней с понедельника до пятницы, а в пятницу стал выбирать новое место жительства. Однако есть сведения о том, что он прожил здесь две и даже три недели [+2]. Не помогает решению этого вопроса и тот факт, что именно в Куба была сооружена первая мечеть, поскольку, согласно некоторым сведениям, строительство ее не было завершено к моменту отъезда Мухаммада из Куба, а по другим — местные мусульмане построили ее еще до появления Мухаммада в Куба [+3].
Во всяком случае, в одну из ближайших пятниц Мухаммад, предоставив своей верблюдице выбирать путь, отправился в центр оазиса. На пути, в селении бану салим, в долине вади Рануна, Мухаммад и его спутники совершили первое пятничное моление в Йасрибе, которое многие мусульманские авторитеты считают вообще первым пятничным молением, и произнес первую проповедь, обращенную к мусульманам (хутба), которую также считают первой хутбой в исламе.
Третий том "Истории Халифата" (первый вышел в 1989 г., второй - в 1993 г.) посвящён эпохе жестокой религиозной и политической борьбы внутри мусульманского государства. События, рассматриваемые в данном томе, оказали решающее воздействие на сложение идеологии шиизма, хотя её оформление происходило несколько позднее. Верхним рубежом рассматриваемого периода избраны реформы Абдалмалика, обозначившие превращение Халифата в государство с собственной административной и фискальной системой. Содержит иллюстрации, карты.
Книга является вторым томом "Истории Халифата" (первый вышел в 1989 г., третий - в 1998 г.). В ней излагается ход арабских завоеваний за пределами Аравийского полуострова до убийства халифа Усмана. Значительное внимание уделяется социально-экономическим проблемам этого короткого, но важного периода истории мусульманского государства. Содержит иллюстрации, карты.
Книга посвящена истории ислама и первого мусульманского государства, халифата, охватывая период с 570 по 786 г. Читатель найдет в ней объективное и достоверное изложение деятельности пророка ислама Мухаммада, формирования его учения и хода арабских завоеваний, создавших огромную империю от Памира до Атлантического океана, наследие которой живо ощущается до наших дней. Она основана на сведениях ранних мусульманских авторов, надежна как источник сведений, написана простым и ясным языком и может быть интересна как самому широкому читателю, так и специалистам в смежных отраслях востоковедения.
Для истории русского права особое значение имеет Псковская Судная грамота – памятник XIV-XV вв., в котором отразились черты раннесредневекового общинного строя и новации, связанные с развитием феодальных отношений. Прямая наследница Русской Правды, впитавшая элементы обычного права, она – благодарнейшее поле для исследования развития восточно-русского права. Грамота могла служить источником для Судебника 1497 г. и повлиять на последующее законодательство допетровской России. Не менее важен I Литовский Статут 1529 г., отразивший эволюцию западнорусского права XIV – начала XVI в.
Гасконе Бамбер. Краткая история династий Китая. / Пер. с англ, под ред. Кия Е. А. — СПб.: Евразия, 2009. — 336 с. Протяженная граница, давние торговые, экономические, политические и культурные связи способствовали тому, что интерес к Китаю со стороны России всегда был высоким. Предлагаемая вниманию читателя книга в доступной и популярной форме рассказывает об основных династиях Китая времен империй. Не углубляясь в детали и тонкости автор повествует о возникновении китайской цивилизации, об основных исторических событиях, приводивших к взлету и падению китайских империй, об участвовавших в этих событиях людях - политических деятелях или простых жителях Поднебесной, о некоторых выдающихся произведениях искусства и литературы. Первая публикация в Великобритании — Jonathan Саре; первая публикация издания в Великобритании этого дополненного издания—Robinson, an imprint of Constable & Robinson Ltd.
Книга посвящена более чем столетней (1750–1870-е) истории региона в центре Индии в период радикальных перемен – от первых контактов европейцев с Нагпурским княжеством до включения его в состав Британской империи. Процесс политико-экономического укрепления пришельцев и внедрения чужеземной культуры рассматривается через категорию материальности. В фокусе исследования хлопок – один из главных сельскохозяйственных продуктов этого района и одновременно важный колониальный товар эпохи промышленной революции.
Спартанцы были уникальным в истории военизированным обществом граждан-воинов и прославились своим чувством долга, готовностью к самопожертвованию и исключительной стойкостью в бою. Их отвага и немногословность сделали их героями бессмертных преданий. В книге, написанной одним из ведущих специалистов по истории Спарты, британским историком Полом Картледжем, показано становление, расцвет и упадок спартанского общества и то огромное влияние, которое спартанцы оказали не только на Античные времена, но и на наше время.
В книге сотрудника Нижегородской архивной службы Б.М. Пудалова, кандидата филологических наук и специалиста по древнерусским рукописям, рассматриваются различные аспекты истории русских земель Среднего Поволжья во второй трети XIII — первой трети XIV в. Автор на основе сравнительно-текстологического анализа сообщений древнерусских летописей и с учетом результатов археологических исследований реконструирует события политической истории Городецко-Нижегородского края, делает выводы об административном статусе и системе управления регионом, а также рассматривает спорные проблемы генеалогии Суздальского княжеского дома, владевшего Нижегородским княжеством в XIV в. Книга адресована научным работникам, преподавателям, архивистам, студентам-историкам и филологам, а также всем интересующимся средневековой историей России и Нижегородского края.
В 403 году до н. э. завершился непродолжительный, но кровавый период истории Древних Афин: войско изгнанников-демократов положило конец правлению «тридцати тиранов». Победители могли насладиться местью, но вместо этого афинские граждане – вероятно, впервые в истории – пришли к решению об амнистии. Враждующие стороны поклялись «не припоминать злосчастья прошлого» – забыть о гражданской войне (stásis) и связанных с ней бесчинствах. Но можно ли окончательно стереть stásis из памяти и перевернуть страницу? Что если сознательный акт политического забвения запускает процесс, аналогичный фрейдовскому вытеснению? Николь Лоро скрупулезно изучает следы этого процесса, привлекая широкий арсенал античных источников и современный аналитический инструментарий.