История гражданской войны в СССР. Том 4 - [19]

В конце января 1919 года Красная Армия освободила Луганск. Рабочие Луганска сумели быстро восстановить и пустить в ход патронный завод, несмотря на то, что он был основательно разрушен белыми. Сначала завод давал до 50 тысяч патронов в день, но в середине февраля его производительность выросла уже до 100 тысяч патронов. В конце марта рабочие Луганского завода изготовляли ежедневно до 250 тысяч патронов.

Одной из наиболее трудных задач военного производства было снабжение предприятий сырьем. Особенно плохо обстояло дело в первой половине 1919 года с металлом. Даже потребность важнейших оборонных заводов в металле не могла быть удовлетворена полностью. Планы снабжения таких заводов в январе — июне 1919 года выполнялись: по чугуну литейному только на 15 процентов, по инструментальной стали — на 33, по железу — на 10–20, свинцу — на 20 процентов.

Совет Обороны принимал все меры к тому, чтобы изыскать металл. Важнейшие железорудные районы были в то время отрезаны от Советской России. Приходилось строжайшим образом экономить каждый пуд сырья, использовать все отходы производства и утиль. Дело доходило до того, что воинским частям было указано возвращать консервные банки и стреляные гильзы. Некоторое количество металла, труб, проволоки удавалось найти при ревизии складов, пакгаузов, железнодорожных станций и портов. Здесь многое зависело от инициативы местных партийных, советских и хозяйственных органов.

Наиболее существенным источником металла зимой 1918 – 1919 года стала Украина, только что освобожденная от врага. Оттуда в Центрально-промышленный район отправлялось до 40 вагонов металла в день. В других освобожденных в начале 1919 года районах — в Белоруссии, Латвии — также обнаруживались ценные запасы металла, хотя их было значительно меньше, чем на Украине.

Только путем строжайшей экономии, рационального использования каждого пуда сырья на военных заводах, благодаря творческой инициативе и неиссякаемой энергии рабочих Советской власти удавалось удовлетворить потребности Красной Армии в оружии и технике.

Так же обстояло дело с одеждой и обувью для красноармейцев и матросов. Бичом текстильной и обувной промышленности, поставленной на службу фронту, являлся сырьевой голод. Государственные запасы тканей, хлопка, шерсти, кожи были истощены. Правда, большие запасы хлопка имелись в Туркестане, но он был отрезан от Центральной России. В начале 1919 года связь с Туркестаном восстановилась и оттуда стали поступать эшелоны с хлопком. Но это был короткий период, за которым последовал вновь разрыв сообщений, вызванный наступлением Колчака.

Советские хозяйственные органы принимали меры к тому, чтобы заменить хлопок другим сырьем. Однако примерно половина крупных текстильных предприятий страны или совсем не работала или длительное время простаивала из-за нехватки сырья, топлива, хлеба для рабочих.

На изготовление шинелей, обуви, гимнастерок, белья для армии были переключены все швейные и обувные предприятия, от крупных фабрик до мелких кустарных мастерских. Рабочие обувной промышленности дали в декабре 1918 года более 270 тысяч пар обуви, а за первые пять месяцев 1919 года — 2 миллиона пар. Недостаток кожи заставлял нередко вместо сапог и ботинок обувать красноармейцев в лапти.

Производство обмундирования далеко не удовлетворяло всех потребностей Красной Армии. Поэтому в 1919 году Коммунистической партии и Советской власти приходилось обращаться к населению с призывами сдавать военное обмундирование, помогать Красной Армии сбором теплых вещей, белья, обуви. Во многих губерниях и уездах такие кампании помощи фронту проводились по местной инициативе — по почину рабочих и крестьян. Это являлось свидетельством крепкой связи советского тыла с фронтом.

Труднейшей хозяйственной задачей в условиях весны 1919 года было обеспечение промышленности и транспорта топливом. Угольные шахты Урала, Сибири, нефтяные промыслы Баку и Грозного находились в руках врага. Донбасс был только что освобожден, и его шахты были разрушены, население голодало. Во время немецкой оккупации многие горняки с семьями покинули шахты и разошлись по деревням. В начале 1917 года рабочих в Донбассе было около 284 тысяч человек, а во второй половине 1918 года едва насчитывалось 120 тысяч. Добыча угля катастрофически снизилась.

В начале 1919 года Донбасс был освобожден частично. Только пять его районов — Лисичанский, Марьевский, Алмазный, Славяносербский и Гришинский — находились в руках Советской власти. В январе добыча угля в этих районах составила всего 8719 тысяч пудов. Но уже в феврале производительность труда шахтеров выросла: добыча увеличилась до 11 289 тысяч пудов [53].

Разумеется, этот уровень был также еще очень низким, но сам факт повышения производительности шахт являлся показательным. Рабочие освобожденной части Донбасса, преодолевая разруху и голод, старались сделать все, чтобы дать Республике Советов драгоценный уголь.

Однако вскоре Донбасс вновь был захвачен противником. Белогвардейские войска Деникина хозяйничали в нем до конца 1919 года.

Главным источником угля для Советской России остался Подмосковный бассейн. Но Подмосковный бассейн не мог заменить Донбасса. В 1913 году его добыча составляла лишь 0,8 процента всего добываемого в стране угля. Советская власть использовала все возможности, чтобы поднять добычу в Подмосковье: шахты снабжались необходимым оборудованием, рабочим давались улучшенные пайки. В марте Совет Обороны перевел Подмосковный бассейн на военное положение. Благодаря принятым мерам добыча угля несколько возросла: в январе она составляла 1,92 миллиона пудов, а в марте уже 2,95 миллиона пудов. В Подмосковном бассейне велась разведка новых месторождений угля. Такие же разведывательные работы производились весной 1919 года в Боровичском бассейне, где с ноября 1918 года по май 1919 года было добыто 1,5 миллиона пудов угля, и в Чистопольском уезде Казанской губернии. Но при всех усилиях Советского правительства и рабочего класса было невозможно в условиях 1919 года коренным образом улучшить положение с углем.