История гражданской войны в СССР. Том 2 - [90]

«Ушел туда, куда вы не хотели, чтобы я уходил. До свидания. Ильич»[234].

Вождь революции спешил быть там, где билось сердце восстания, — в Смольном.

Переменив одежду, натянув на себя засаленную кепку и обвязав щёку большим платком, Ленин в сопровождении связного вышел на улицу. Улицы были пусты. Одинокий трамвай спешил в парк. Владимир Ильич вскочил в вагон и стал расспрашивать кондукторшу, куда она едет.

— Вот чудак, откуда ты только выискался? Неужто не знаешь, что в городе делается?

— Нет, не знаю.

— Какой же ты после этого рабочий, раз не знаешь, что будет революция. Мы едем буржуев бить!..[235]

Ленин улыбнулся и живо стал рассказывать, как именно делать революцию. Спутник Ленина сидел как на иголках: в вагоне был народ, могли узнать и выдать Ленина. Но трамвай сворачивал в парк. Пошли пешком. На Шпалерной их нагнали два верховых юнкера. Потребовали пропуска. Рахья вступил в пререкания с юнкерами, дав возможность Ленину уйти вперёд. Юнкера, видимо, решив, что имеют дело с подгулявшими рабочими, отстали.

«На Шпалерной их нагнали два верховых юнкера… Рахья вступил в пререкания с юнкерами, дав возможность Ленину уйти вперёд».

Рисунок Е.О.Машкевича.

После полуночи Ленин добрался к Смольному. Проникнуть в Смольный без пропусков оказалось не легко. У дверей толпилось много народу. Владимир Ильич со своим спутником вмешался в группу споривших с караулом. Толпа всё больше теснила караульных. Те не выдержали напора, подались в сторону.

— Где наша ни берёт, — смеясь, говорил Ленин, протискиваясь вслед за толпой в двери Смольного.

Поднявшись наверх, Владимир Ильич сел у окна и послал спутника известить Сталина о своём приходе. В этот момент вошла группа меньшевиков. В одном из них Ленин узнал Дана. Они присели к столу, и Дан, отдуваясь, обратился к соседу:

— Хотите закусить? У меня французская булка с колбасой.

Разворачивая свёрток, Дан вдруг внимательно присмотрелся к Ленину, — видимо узнал, — потом поспешно сгрёб еду и выбежал из комнаты. Владимир Ильич расхохотался.

В комнату, где ждал Ленин, вошёл Сталин с группой товарищей.

Ленина быстро ввел в курс событий: Сталин информировал его о последних решениях Центрального Комитета. С этого момента Ленин не покидал Смольного. На крутом перевале истории вождь революции непосредственно стоял у руля.

Смольный целиком находился в руках большевиков. Боевой штаб пролетарской революции поместился в бывшем институте «благородных девиц». Свыше 150 лет это здание служило школой «послушания богу и преданности монарху». По поручению царицы Елизаветы Петровны знаменитый архитектор Бартоломео Растрелли, приехавший вместе с отцом, скульптором, в 1716 году в Россию, составил план постройки женского монастыря. По первоначальному проекту сооружение это должно было явиться одной из грандиознейших построек в мире. Растрелли собирался воздвигнуть при монастырском соборе колокольню в 120 метров вышины. Для строительства понадобились колоссальные суммы. Тысячи крепостных рабочих согнали на постройку собора. Со всей страны собрали лучших, искуснейших каменщиков, плотников, столяров. Были созданы специальные кирпичные заводы. К ним приписали много деревень, обязанных поставлять рабочую силу. Команды солдат посылали ломать ценный камень. На сибирских и тульских заводах отливалась черепица из чугуна.

Петроград. Смольный институт.

Петроград. Петропавловская крепость.

Елизавете Петровне так и не удалось выполнить свой каприз: не хватило средств. После её смерти в казне осталось всего несколько рублей, зато в гардеробе расточительной царицы нашли более шести тысяч платьев. Не достроил здания и Растрелли — он занялся постройкой Зимнего дворца. В 1764 году в недостроенном ещё Смольном монастыре было основано «воспитательное общество благородных девиц» — первое государственное учебное заведение для дворянских дочерей. А в 1808 году рядом с монастырём была закончена под руководством известного архитектора Гваренги постройка вдовьего дома. Огромное трехэтажное здание с колоннами растянулось на двести метров. Новый дом с широкими сводчатыми коридорами, огромными светлыми комнатами и прекрасным колонным залом для балов и концертов передали под институт «благородных девиц». Вдов же разместили в здании монастыря, законченного, наконец, постройкой.

Смольный институт просуществовал вплоть до 1917 года. Лишь в августе 1917 года воспитанницы были распределены по другим учебным заведениям, а в здание института переселились Центральный исполнительный комитет и Петроградский Совет. С тех пор рабочие Петрограда и солдаты гарнизона хорошо узнали дорогу в институт. Уже в дни корниловского мятежа Смольный стал центром обороны Петрограда. В комнате № 18 поместилась большевистская фракция. Сюда спешили представители фабрик, заводов и революционных полков за советом и руководством. В Октябрьские дни Смольный стал центром восстания. На третьем этаже разместился Военно-революционный комитет. Он занял три комнаты, в которых недавно жили классные дамы института «благородных девиц». До Военно-революционного комитета здесь помещалась военная комиссия эсеро-меньшевистского Центрального исполнительного комитета. Тогда тут царила благодатная тишина. На чистеньких, наглухо закрытых дверях висели аккуратненькие бумажки с извещениями о часах приёма посетителей. Эсеро-меньшевики большую часть времени просиживали во всяких согласительных комиссиях, где разрабатывали совместно с представителями Временного правительства меры борьбы с большевиками. Теперь в недавно тихих сводчатых коридорах раздавался непрерывный гул голосов, топот тысячи ног, лязг оружия. В комнатах Военно-революционного комитета шумно и людно. Поминутно хлопали двери. Являлись солдаты с известиями о настроениях в полках. Вбегали и выбегали с экстренными поручениями красногвардейцы. Смольный превратился в вооружённый лагерь. У входа стоили патрули. На площади перед зданием теснились взволнованные группы рабочих, красногвардейцев, солдат. Наготове стояли осёдланные лошади. В ряд выстроились автомобили и мотоциклы. На широком, изрытом колёсами и тысячами ног дворе горели костры. К аркам величественного подъезда, куда совсем недавно подкатывали раззолоченные кареты, теперь с тяжёлым грохотом подвозили орудия. По сводчатым коридорам с гулким стуком везли пулемёты и тащили винтовки и патроны. А залитый огнями колонный зал был полон рабочих и солдат. То собирались новые хозяева страны, съезжались делегаты съезда Советов.