История гражданской войны в СССР. Том 2 - [87]

Керенского по телефону ставили в известность о ходе прений во фракциях. Сомневаясь, сумеют ли его товарищи по партии добиться нужной резолюции, он около 3 часов дня позвонил сенатору С. В. Иванову и предложил всем сенаторам — членам Совета республики — поехать на заседание Совета.

Только в 6 часов кончились долгие прения, и председательствующий А. В. Пешехонов открыл заседание Предпарламента. Он сообщил, что внесены две формулы перехода к очередным делам.

Юнкера в зале Зимнего дворца накануне его взятия.

Первая — от имени меньшевиков, меньшевиков-интернационалистов, «левых» эсеров и эсеров — гласила:

«Подготовляющееся в последние дни революционное выступление, имеющее целью захват власти, грозит вызвать гражданскую войну, создаёт благоприятные условия для погромного движения и мобилизации черносотенных контрреволюционных сил и неминуемо влечёт за собой срыв Учредительного собрания, новую военную катастрофу и гибель революции в обстановке паралича хозяйственной жизни и полного развала страны. Почва для успеха указанной агитации создана помимо объективных условий войны и разрухи промедлением проведения неотложных мер, и потому прежде всего необходимы немедленный декрет о передаче земель в ведение земельных комитетов и решительное выступление во внешней политике с предложением союзникам провозгласить условия мира и начать мирные переговоры. Для борьбы с активными проявлениями анархии и погромного движения необходимы немедленное принятие мер к их ликвидации и создание для этой цели в Петрограде комитета общественного спасения из представителей городского самоуправления и органов революционной демократии, действующего в контакте с Временным правительством»[221].

Вторая формула, внесенная кооператорами и кадетами, гласила:

«Временный Совет Российской республик», выслушав сообщение министра-председателя, заявляет, что в борьбе с предательством родины и дела революции, прибегнувшим перед лицом врага накануне Учредительного собрания к организации открытого восстания в столице, Временный Совет окажет правительству полную поддержку и требует принять самые решительные меры для подавления мятежа и переходит к очередным делам»[222].

К формуле кадетов и кооператоров присоединились казаки. П. Б. Струве от имени представителей московского «совещания общественных деятелей» поддержал ту же резолюцию. К этой же формуле примкнуло несколько правых эсеров и меньшевиков.

При голосовании первая формула получила 123 против 102, воздержалось 26. Среди воздержавшихся — народные социалисты и часть эсеров, в том числе Н. В. Чайковский и др.

Захватив доставшийся с таким трудом документ, председатель Предпарламента Авксентьев, лидер меньшевиков Дан и лидер эсеров Гоц кинулись в Зимний, где Керенский с правительством вырабатывали свои последние меры против большевизма. Беседа между вызванным с заседания Керенским и запыхавшимися лидерами продолжалась долго. Авксентьев официально сообщил Керенскому резолюцию Предпарламента. На Керенского резолюция произвела сильное впечатление. Он назвал резолюцию вызовом Временному правительству и в раздражении предложил сложить свои полномочия, а Предпарламенту заняться сформированием новой власти.

Ошеломлённый такой бурной реакцией, Авксентьев разъяснил, что резолюция отнюдь не является выражением недоверия Временному правительству.

— Наоборот, — объяснил Авксентьев, — лидеры всех фракций, голосовавших за эту резолюцию, подчёркивают, что остаются на прежней своей позиции, и выражают полную готовность поддерживать правительство. Включением в формулу вопросов о земле и мире фракции хотели лишь вырвать у большевиков тот козырь, которым они пользуются в борьбе с Временным правительством, утверждая, что Временному правительству чужды наиболее жизненные интересы народа.

— Почему же в таком случае в формуле нет обычного парламентского выражения о доверии правительству? — раздражённо спросил Керенский.

— Это объясняется неудачной редакцией формулы вследствие поспешности её составления, но это не есть умышленное умолчание, — заверил его Авксентьев[223].

Такие же заявления сделали Керенскому Гоц — от имени эсеров и Дан — от меньшевиков.

«Мы приехали с вполне определённым и конкретным предложением Временному правительству, — писал об этом посещении Дан, — немедленно принять весьма существенные решения по вопросу о войне, земле и Учредительном собрании и немедленно оповестить об этих решениях население рассылкой телеграмм и расклейкой афиш. Мы настаивали, что это непременно должно быть сделано той же ночью, так, чтобы утром уже каждый солдат и каждый рабочий знали о решениях Временного правительства… Принятие и выполнение правительством нашего предложения вызовет в настроении масс перелом, и в этом случае можно будет надеяться на быстрое падение влияния большевистской пропаганды»[224].

Всё дело, таким образом, сводилось к прямому обману: пообещать решительные мероприятия и тем оторвать массы от революции.

Один из участников «либердановского блока» В. Б. Станкевич, бывший комиссар при верховном командовании, в своих воспоминаниях открыто признался, что «революционной» резолюцией спешили ещё раз обмануть много раз обманутые массы. Рассказывая об угрозе Керенского покинуть пост в случае, если резолюция не будет изменена, Станкевич сообщает: