История гражданской войны в СССР. Том 1 - [17]
Зловещая тень двуглавого орла реяла на огромном пространстве империи, простираясь от берегов Балтики до вершин Кавказа и от солнечных степей Украины до среднеазиатских песков и сопок Дальнего Востока.
«Зловещая тень двуглавого орла реяла на огромном пространстве империи».
Рис. Н. Радлова.
Каждый шаг русского царизма, как и деятельность всех буржуазных правительств Европы, был отмечен огнем, кровью и насилием. Нищета и безысходное горе сопровождали победное шествие капитализма в аулы Кавказа, кишлаки Туркестана и финско-тюркские деревни Поволжья.
Царское правительство не останавливалось в случае сопротивления перед поголовным истреблением и выселением местного населения захваченных областей. Десятки цветущих горских аулов были превращены в развалины и пепел. Дым пожарищ стлался по ущельям. Вырубались леса, сравнивались с землей селения, вытаптывались посевы, расхищалось имущество горцев вплоть до домашнего скарба.
Отнятые у коренного населения земли раздавались русским офицерам, помещикам, кулакам. Тысячи богатейших барских усадеб создавались на расхищенных землях башкир на Волге; огромные роскошные царские и княжеские имения вырастали на Кавказе, в Крыму, в Средней Азии. Проведение этой «земельной реформы» в порабощенных областях сопровождалось насаждением крепостного права. Петр I ввел его в Прибалтийском крае, Екатерина II — на Украине, Николай I старательно укреплял его на Кавказе.
Следом за царским генералом в завоеванные районы шел русский помещик, устремлялись купец и фабрикант. Национальные области наводнялись русскими солдатами, жандармами, чиновниками. Вместе с ними пробирался туда и православный поп, утверждавший крестом право штыка и золота.
Военное насилие и разбой сменялись еще более страшным экономическим угнетением. Присоединенные районы превращались в колонии капитализма, становясь главными поставщиками сырья и топлива для развивающейся промышленности России. Украина дала ей донецкий уголь и криворожскую руду, Кавказ — нефть, Средняя Азия — хлопок и т. д.
На смену старинным крепостям с бастионами и пушками возводились помещичьи усадьбы, кулацкие хутора, капиталистические фабрики. А рядом с ними вырастали тысячи, десятки тысяч «божьих» церквей и государевых кабаков. В царских кабаках спаивали местное население водкой, в церквах кадили ладаном и возносили молитвы за успех колонизаторской политики «белого царя». Многочисленная армия попов усердно трудилась над внедрением в умы «дикарей» основ православия и самодержавия.
Выстроенные церкви обращались в орудия дополнительного грабежа национального населения. Новокрещеных из «инородцев» приучали к православию путем штрафов за непосещение исповеди, за незнание молитв, несоблюдение обрядов и т. д.
Проповедь христианства среди угнетенных национальностей носила самый разнузданный и циничный характер. Методы религиозно-просветительной работы миссионеров среди полудиких народов Сибири часто носили провокационный характер.
Приехав в селение, миссионер начинал свою проповедь «честью», давал небольшие подарки: кресты, иконки, табак и т. п. Если это не помогало, он останавливался длительным постоем у непокорных и принимал против них более «решительные» меры. В конце концов миссионер доводил окружающее население до того, что против него начинали раздаваться угрозы. Тогда виновных хватали, отбирали у них имущество, сажали в тюрьму.
Первыми христианскими просветителями среди сибирских племен были беглые, бродячие монахи, вместе с молитвой и святой водицей занесшие в тундры Сибири водку и сифилис.
Система широкого спаивания туземцев-звероловов применялась и позднее, во времена деятельности «православного миссионерского общества» — огромного предприятия с 200 тысяч основного капитала. От такого «христианского» попечения сибирские племена в последние годы перед войной вымирали со страшной быстротой.
В течение трех с половиной веков тяготел страшнейший церковный гнет и над мусульманскими народами России. Религиозные гонения, закрытие мечетей (один лишь епископ казанский Лука — 1738–1755 гг. — разрушил в Татарии 418 мечетей из 536) сопровождались насильственным отобранием детей мусульман в церковно-приходские школы.
Русское просвещение среди финско-тюркских племен Поволжья началось с учреждения в Казани духовной академии. Кадры православных миссионеров готовились и восточным факультетом Казанского университета.
Одним из ярчайших актов русификаторской политики последнего времени является изданный министром народного просвещения графом И. И. Толстым закон — «Правила 31 марта 1906 года». Указывая на необходимость при помощи «науки» усилить в порабощенных народах «любовь к общему отечеству», закон вводил во всех школах для «инородцев» обязательное обучение русскому языку[67]. Но государственная русская школа добросовестно выполняла эту обязанность и до издания закона Толстого. В Польше еще после восстания 1863 года были закрыты все национальные университеты и гимназии и заменены русскими школами; запрещено было громко разговаривать по-польски в. общественных местах — учреждениях, магазинах, на улицах. Под таким же гнетом находилась Украина. Самое слово «Украина» было признано крамольным и заменено названием «Малороссия». Не допускалось печатание книг и газет на украинском языке, запрещалось преподавание родного языка даже в частных школах и употребление его в публичных выступлениях. Результаты угнетения сказались губительнейшим образом на культуре украинского народа. До присоединения к России Украина в культурном отношении стояла выше Великороссии. К концу прошлого столетия украинские губернии давали поражающий даже для царской России процент неграмотных.
