История фашизма в Западной Европе - [38]

В целом итальянская промышленность вплоть до 1926 г. продолжала развиваться по восходящей линии. Инвестированные в акционерные общества капиталы возросли в 1925 г. на 8 млрд. лир, а в 1926 г. — на 5 млрд. лир, составив к этому времени 40 с лишним млрд. лир[136]. Но все это происходило в условиях довольно сильной инфляции. В 1927 г. в стране начался экономический кризис. По сравнению с 1926 г. индекс производства обрабатывающей промышленности упал с 83 до 80. производство чугуна сократилось с 513 тыс. до 489 тыс. т, стали — с 1883 тыс. до 1721 тыс. т, автомобилей — с 65 тыс. до 55 тыс. Общий индекс сельскохозяйственного производства уменьшился с 97 до 88. Число безработных в стране увеличилось со 181 тыс. до 414 тыс.[137]

В период начавшегося кризиса усилились требования со стороны промышленников об уменьшении заработной платы рабочим с целью снизить себестоимость продукции, облегчив ее выход на внешние рынки. Но уменьшить заработную плату рабочим нельзя было без снижения прожиточного минимума, который почти не изменился. И вот правительство предприняло кампанию по принудительному снижению розничных цен и квартирной платы, что задевало интересы части средних слоев населения, и одновременно кампанию по уменьшению заработной платы рабочим. В мае 1927 г. она была уменьшена на 10—12%, а прожиточный минимум с августа 1926 по август 1927 г. снизился всего на 8%. Проигрыш рабочих от мероприятий по уравниванию цен и заработной платы очевиден.

Параллельно экономическому наступлению против рабочего класса фашисты продолжали свою деятельность, направленную на окончательное искоренение демократии. Дело в том, что в Италии продолжал еще существовать старый парламент, избранный на основе «порочных», с фашистской точки зрения, либерально-демократических принципов. Правда, с 1924 г. произошли изменения в составе самого парламента. После ухода депутатов Авентинской оппозиции и исключения коммунистов он стал почти целиком фашистским или во всяком случае профашистским. Муссолини не стоило особого труда проводить через него задуманные им мероприятия в тех случаях, когда эти мероприятия нуждались еще в формальном одобрении парламентом. Но срок полномочий парламента истекал, и надо было решать вопрос о новых выборах. Проводить их на основе старых, либерально-демократических принципов значило бы противоречить утвердившейся к этому времени во всех звеньях государственного аппарата официальной фашистской корпоративной идеологии. В этот момент на сцене и появляется комиссия 18-ти с проектом своей реформы.

В мае 1928 г. был опубликован закон о реформе политического представительства. Согласно установленным в нем нормам право выдвижения кандидатов принадлежит прежде всего «признанным законом профсоюзам» (ст. 3), а также «признанным законом юридическим лицам и ассоциациям, существующим де-факто, при условии, что они имеют- национальное значение или преследуют цели культуры, воспитания, взаимопомощи и пропаганды» (ст. 4). В порядке пояснения можно сказать, что под «юридическими лицами» и «ассоциациями» подразумевались разного рода общественные, культурные и учебные учреждения и организации, находившиеся, как правило, под фашистским контролем.

Выдвижение кандидатов «признанными законом организациями» было первой ступенью новой избирательной системы. Кандидатов в депутаты выдвигалось вдвое больше числа установленных мест в парламенте (800 кандидатов на 400 мест). Вторая ступень новой избирательной системы — отбор кандидатов для голосования: «Большой фашистский совет (БФС) составляет список депутатов, выбирая их по своему усмотрению из общего числа кандидатов, а также вне его, если, это требуется необходимостью включить в список лиц, получивших известность в области наук, литературы, искусств, политики или военного дела, не попавших в число кандидатов» (ст. 5). По существу это означало, что депутаты парламента просто-напросто назначались фашистской партией в лице БФС. Правда, фашистский теоретик Эрколе писал по этому поводу, что «БФС выступал здесь не в роли директивного, а в роли консультативного органа, и окончательное решение осталось за избирателями»[138].

Действительно, новый закон предусматривал еще третью ступень прохождения кандидатов — всеобщее голосование по списку, утвержденному БФС. Но это только создавало иллюзию привлечения всего народа к решению вопроса о составе парламента.

В самом деле главной теоретической предпосылкой фашистской реформы был довод о том, что избиратель, как таковой, не может сам сделать сознательный выбор, а поэтому посылает в парламент, как правило, «безответственных делегатов». Отсюда старый принцип буржуазно-демократической доктрины «общенародного представительства» должен быть заменен, согласно фашистам, принципом «профессионального представительства». В этом слышались отголоски идеи «корпоративного парламента» — идеи, весьма популярной в Италии после первой мировой войны. И установленный фашистами порядок выдвижения кандидатов в депутаты через профсоюзы и другие ассоциации мог показаться даже осуществлением этих идей.