История экономического развития Голландии в XVI-XVIII веках - [21]
Сельское хозяйство в отдельных провинциях развивалось весьма неравномерно. Оно зависело от условий почвы, от состояния дорог, от связи с городом, наконец, также от старых привычек. Это развитие должно было различаться уже по одному тому, что условия земельной собственности в отдельных провинциях были далеко не одинаковы. Кроме того, на сельское хозяйство различное влияние оказывали осушительные сооружения и плотины, получившие неодинаковое развитие в отдельных провинциях. Наибольшие сдвиги имели место в Северной Голландии, где благодаря сооружению крупных плотин была приобретена большая культурная площадь. Обширными посевами рапса здесь был заложен фундамент северо-голландской маслобойной промышленности. Наряду с выработкой сливочного масла и сыра производство растительного рапсового масла стала главным источником доходов северо-голландского сельского хозяйства[35]. Считали, что около 1800 г. ежедневная продукция сыра в Северной Голландии составляла летом 100 тыс. фунтов, а годовая — 15–16 млн. фунтов. Это огромное количество сыра поступало обычно за наличный расчет на рынки Алкмара, Пурмеренда, Эдама, Хорна — крупнейшие рынки сыра в этих областях. Лишь с 1800 г. сыр стал продаваться в кредит, сроком на 6–8 недель.[36]
В это время экспорт сливочного масла был еще незначителен. Большая часть масла потреблялась внутри страны; сыра же потреблялось всего только 2%, остальной сыр экспортировался во Францию, Бельгию, Испанию, Португалию, Германию, Россию, Англию и даже в Индию>{124}.[37] Начиная с XVI в. в Северной Голландии стало развиваться также огородничество. Животноводство ограничивалось лишь разведением крупного рогатого скота и овец; последние разводились главным образом на острове Тесселе.
Осушительные сооружения также оказали влияние на характер и распределение земельной собственности: создался слой крестьян-арендаторов, обязанных уплачивать чинш крупным городским предпринимателям; собственное хозяйство последние вели лишь в редких случаях>{125}.
В качественном отношении наивысшей точки голландское сельское хозяйство достигло к югу от залива Эй. Чрезвычайно плодородные пространства вдоль старого Рейна, Лека, нового Мааса (Делфланд, Рейнланд, район Вурдена, Амстелланд) уже в прошлые века давали очень богатую продукцию. Около 1783 г. акр пашни около Лейдена стоил 1500 гульд., акр луга — 1000, акр садовой земли — 1800–2400 гульд.>{126}. Главной отраслью здесь оставалось все же скотоводство; на нем базировалось развитое производство масла и сыра. Ютландский крупный рогатый скот покупался в тощем виде и в течение полутора — трех месяцев откармливался на пастбищах. Помимо того, здесь возделывались хлебные злаки.
Сельское хозяйство имело большое число рынков, обладавших высокой покупательной способностью: Амстердам, Лейден, Делфт, Вурден, Гауда, Аудеватер, Роттердам. В середине XVII в. Амстердам вел очень оживленную торговлю маслом не только отечественного производства, но также ирландским>{127}. В 1667–1668 гг. ввоз заграничного масла в Амстердам составил 3242,5 г, вывоз — 1737,41 т, ввоз голландского сыра — 284 600 фунтов, вывоз — 1283 504 фунта>{128}. В XVII в. лейденское масло было известно всему миру; славился также гаудский сыр. В 1697 г. на весах в городе Гауда были взвешены 3 460 964 фунта сыра>{129}. В Роттердаме концентрировалась торговля мареной, около трех четвертей продукции марены (красильной марены) поступало на этот рынок[38]. Далее, Роттердам ежегодно экспортировал 2–3 млн. фунтов льна и 8–10 тыс. т льняного семени, т. е. почти половину местного производства. Роттердам был складочным местом для зерна из Западного Брабанта, Зеландии и с южно-голландских островов. Масло и сыр составляли главный предмет вывоза в оживленных торговых сношениях этого города с Англией.
Уже в средние века в Голландии начала развиваться своеобразная сельскохозяйственная культура — специальных садовых и огородных растений. Своего расцвета эта культура достигла, однако, лишь во времена республики. Между Хорном и Энкхёйзеном, далее, вокруг Гарлема и Лейдена возникло все расширявшееся, разнообразное овощное и цветоводческое хозяйство>{130}. Особенное внимание стали уделять культуре луковичных, главным образом тюльпанов. Окрестности Гарлема вскоре стали центром культуры тюльпанов, достигшей здесь исключительно высокого развития (ниже мы еще коснемся значения ее для биржевых сделок). Культура эта получила чрезвычайно важное экономическое значение для этих областей. Англия, Франция, Испания, Италия в особенности в XVIII в. снабжались отсюда цветочными луковицами>{131}.
Зеландия и расположенные в дельте южно-голландские острова с их большей частью тяжелой глинистой почвой производили, кроме зерновых и бобовых, весьма ценные технические растения, такие, как марена, лен, конопля. Лен>{132}>,[39] возделывался здесь особым методом, марена же являлась самым важным продуктом острова. Для этой культуры властями были изданы строгие предписания, которые устанавливали время уборки, способы обработки и т. д. На этих островах велось также в большом масштабе коневодство. Для последнего издавались даже специальные предписания
Книга рассказывает об истории строительства Гродненской крепости и той важной роли, которую она сыграла в период Первой мировой войны. Данное издание представляет интерес как для специалистов в области военной истории и фортификационного строительства, так и для широкого круга читателей.
Боевая работа советских подводников в годы Второй мировой войны до сих пор остается одной из самых спорных и мифологизированных страниц отечественной истории. Если прежде, при советской власти, подводных асов Красного флота превозносили до небес, приписывая им невероятные подвиги и огромный урон, нанесенный противнику, то в последние два десятилетия парадные советские мифы сменились грязными антисоветскими, причем подводников ославили едва ли не больше всех: дескать, никаких подвигов они не совершали, практически всю войну простояли на базах, а на охоту вышли лишь в последние месяцы боевых действий, предпочитая топить корабли с беженцами… Данная книга не имеет ничего общего с идеологическими дрязгами и дешевой пропагандой.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Имя автора «Рассказы о старых книгах» давно знакомо книговедам и книголюбам страны. У многих библиофилов хранятся в альбомах и папках многочисленные вырезки статей из журналов и газет, в которых А. И. Анушкин рассказывал о редких изданиях, о неожиданных находках в течение своего многолетнего путешествия по просторам страны Библиофилии. А у немногих счастливцев стоит на книжной полке рядом с работами Шилова, Мартынова, Беркова, Смирнова-Сокольского, Уткова, Осетрова, Ласунского и небольшая книжечка Анушкина, выпущенная впервые шесть лет тому назад симферопольским издательством «Таврия».
В интересной книге М. Брикнера собраны краткие сведения об умирающем и воскресающем спасителе в восточных религиях (Вавилон, Финикия, М. Азия, Греция, Египет, Персия). Брикнер выясняет отношение восточных религий к христианству, проводит аналогии между древними религиями и христианством. Из данных взятых им из истории религий, Брикнер делает соответствующие выводы, что понятие умирающего и воскресающего мессии существовало в восточных религиях задолго до возникновения христианства.