История джаза: основные стили и выдающиеся исполнители - [21]

и Джимми Дорси, Бикс Байдербек и мн. др. Выступление Луиса Армстронга было для публики в этих представлениях главным притягательным номером. Особенно хорошо пошли дела в заведении, когда был уволен из-за пьянства Диккерсон, а на место руководителя поставили Эрла Хайнза. Теперь оркестр назывался «Louis Armstrong and His Stompers», а его главным солистом стал Армстронг, получив возможность выпускать записи под своим собственным именем. В начале 1928 г. Армстронг получил приглашение играть во вновь открывшемся шикарном кабаре «Savoy». Программы из этого кабаре регулярно транслировались по радио, что только добавляло известности и популярности артистам. Армстронг пользовался признанием не только у тех любителей музыки, кто покупал его пластинки, но и у тех, кто слушал радио. Музыканта все чаще просили выступить в других городах Америки. Чикагский период творчества Луиса Армстронга считается одним из самых плодотворных в творчестве великого джазмена. Однако Чикаго в конце 1920-х гг. становился для музыкантов все более неприветливым и негостеприимным. Обстановка резко изменилась после отставки мэра города, при котором процветала подпольная торговля спиртным. Закрылись многочисленные ночные клубы, кабаре, дансинги, игорные и публичные дома, где работали музыканты. Почти вся индустрия развлечений в ту пору контролировалась всесильной чикагской мафией, от которой, порой, доставалось и музыкантам, но для джазменов наступили тяжелые времена. Многие знаменитости вынуждены были добывать средства для пропитания, работая таксистами, портными, иногда даже разводили кур. Центром индустрии развлечений во второй половине 1920-х гг. становится Нью-Йорк, притягивающий, как магнит, лучшие «джазовые силы» Америки.

Весной 1929 г. Луис Армстронг, к этому времени зрелый, сложившийся артист, в совершенстве владеющий инструментом, почитаемый и обожаемый негритянской публикой, появляется в Нью-Йорке. В глазах негритянского населения Луис был настоящим героем, вышедшим из самых низов сегрегированного общества и добившийся почти легендарной славы. Заправилы шоу-бизнеса (в основном, белые) понимали, что на Армстронге можно хорошо заработать, да и сам музыкант понимал, что он потенциальная звезда, способная привлечь внимание большого количества и белой, и цветной публики. Джазмен понимал, что у индустрии развлечений есть свои законы, которые следует выполнять: зарабатывать самому и позволять другим зарабатывать на себе. И когда на Армстронга посыпались предложения выступить в том или ином клубе, отправиться на гастроли во многие города, сделать записи в студиях, джазмену трудно было отказаться от многих предложений, потому что, кроме желания заработать большие деньги, в нем жила огромная потребность слышать аплодисменты публики. Именно сцена придавала Луису уверенности в себе, которой часто не доставало в обычной жизни. И Армстронг инстинктивно тянулся к сильным личностям, с жестким, агрессивным и пробивным характером, которые были способны при любых обстоятельствах отстоять свои интересы, а заодно и интересы музыканта. Именно такими дельцами, которые увивались за Армстронгом, были влиятельные антрепренеры — Томми Рокуэлл и Джо Глейзер.

Поворотным моментом в карьере Армстронга можно считать его участие в шоу «Hot Chocolates», поставленное на Бродвее, где показывались все музыкальные новинки. Шоу, которое предложил для постановки Томми Рокуэлл, было написано пианистом и органистом Фэтсом Уоллером и поэтом Эндрю Разафом. За многолетнюю совместную работу эти талантливые авторы создали множество прекрасных песен. Шоу «Hot Chocolates», выдержавшее 219 вечеров, пользовалось огромным успехом и имело замечательную прессу благодаря выступлению Луиса Армстронга, который играл на трубе и пел «Ain't Misbehavin». Пресса, восхвалявшая Армстронга, появилась не только в негритянских изданиях, но и в изданиях для белых. Признание джазмен получил и у белых музыкантов, которые на одной вечеринке преподнесли Луису памятные часы с гравировкой: «Луису Армстронгу, лучшему корнетисту мира от музыкантов Нью-Йорка». После завершения выступлений на Бродвее для музыкантов, работавших с Луисом, не нашлось места в бэнде, и с ними Армстронг никогда больше не играл. Так распорядились его антрепренеры. Для джазмена это был довольно драматичный момент, когда следовало выбирать между теми, с кем он привык работать, и тем, что предлагали дельцы от музыкального бизнеса. Луис сам не любил заниматься организационными делами, поэтому часто за Армстронга решали его судьбу люди, обладавшие сильным характером и более влиятельные в деловом мире. Музыкант хотел работать на сцене, нравиться публике, «срывать аплодисменты» и ладить с теми, кто представлял его в индустрии развлечений. Часто эти люди были связаны с мафиозными структурами. Сам Армстронг не был связан ни с одной гангстерской группировкой, хотя работал в рассадниках гангстеризма — Чикаго и Нью-Йорке. Но хозяева джазмена часто спорили за право «обирать» лучшего музыканта, тогда Луис оказывался между двумя враждующими шайками. Как потом вспоминал Армстронг, «опасность все время танцевала за его спиной».