История диджеев - [165]
Grooverider играл на этой сцене ключевую роль. С 1990 по 1993 год он и его товарищ DJ Fabio вдохновили своими радиошоу на пиратской станции Phase I, базировавшейся в Южном Лондоне, и еженедельными вечеринками Rage в столичном клубе Heaven многих джангловых диджеев и продюсеров. Rage стал первым классным клубом этого направления, лакмусовой бумажкой для зарождавшегося джангл-звучания. Его регулярно посещали будущие артисты и диджеи Kemistry and Storm, DJ Rap, Photek, Dillinja, Эд Раш (Ed Rush), а также юный граффитист из Средней Англии Goldie — первая знаменитость джангла.
«Голди записал трек, но я был о нем не слишком высокого мнения, — вспоминает Grooverider. — Его мне дал один чувак, показалось, что он звучит недурно, и я врубил его в Rage. И тут ко мне подходит парень с золотыми зубами и говорит: «Эй, а это моя тема»».
В 1991 году наметился раскол рэйв-движения. Более медлительные и элегантные любители хауса предпочли комфорт уютной клубной среды, оставив фанатов хардкора вариться в собственном соку. Рэйв-компании (Raindance, Rezerection, Amnesia) начали устраивать хардкор-вечеринки. Появились рэйверские «фенечки» — белые перчатки, ингаляторы Vicks (для усиления прихода от экстази и амфетамина), респираторы и светящиеся палочки.
К 1992 году специально для этой сцены уже записывались пластинки: от британского техно ‘Activ 8’ команды Altern 8 до мультяшных вещиц вроде ‘Charly’ Prodigy и ‘Sesame’s Treat’ Smart E, подвергавшие знакомые мелодии из детских сериалов нещадной атаке маниакальных ритмов. Также нужно отметить ‘On A Ragga Trip’ SL2 и серию релизов лейбла Shut Up And Dance, добавивших в готовившийся звуковой коктейль изрядную дозу ямайского колорита.
Пик коммерческого успеха рэйва наступил в 1993 году, когда на (легальных) площадках Fantazia и Vision собиралось до 25000 человек. Теперь такие диск-жокеи как Мики Финн (Micky Finn), Randall, Кенни Кен (Kenny Ken) и Jumping Jack Frost «колдовали» свои сеты из мрачноватых звуков, получивших название «дарк»[209]. Grooverider продвигал дарк в клубе Rage и на вечеринках AWOL в Северном Лондоне, а также на пиратских радиостанциях. В Лондоне со всех сторон колотили сверхбыстрые барабаны, рокотали басы и пищали «гелиевые» голоса[210]. Даже в тот момент, несмотря на очевидное появление беспрецедентного стиля, музыкальная пресса продолжала высмеивать сцену и ее саунд. Но в 1994 году о себе заявил лейбл Роба Плейфорда (RobPlayford) MovingShadow, прозвучали очень своеобразные треки (например, ‘RenegadeSnares’ OmniTrio и ‘TheHelicopterTune’ DeepBlue), и медиа неожиданно проявили к ней неподдельный интерес. Когда Goldie подписал выгодный контракт с лондонскими издателями и выпустил альбом ‘Timeless’, джангл уже был самым модным саундом.
Некоторые считают, что «джангл» — расистское словечко, но основательнее другое объяснение его происхождения, связанное с обращение ямайских MC к жителям района Тиволи в Кингстоне: alla da junglist. В 1991 году слово вошло в хардкор благодаря сэмплу на треке Rebel MC. Тем не менее, большинство джангл-артистов охотно приняли распространившееся словосочетание «драм-н-бейс», также поступили журналисты и критики, внезапно осознавшие важность этой музыки и почувствовавшие необходимость подыскать для нее новый термин, чтобы дистанцироваться от тех помоев, которыми они так долго поливали джангл. Этого наряду с усложнением текстуры музыки и использованием джазовых сэмплов вместо ранних писков Минни-Маус хватило, чтобы разграничить два стиля. LTJ Bukem, а затем Рони Сайз (Roni Size) многое сделали для популяризации смягченных эмбиентных звуков. Так что драм-н-бейс — это, в сущности, повзрослевший джангл. Те, кто говорит о нем претенциозно, добавляет эпитет intelligent.
Джангл и его многочисленные ответвления имеют очень большое значение в качестве первой действительно местной британской формой негритянской музыки, хотя сама сцена включала представителей разных рас, а белых диджеев и продюсеров джангла — не меньше темнокожих. Во многих отношения он явился ответом англичан на хип-хоп, слишком чужеродный в культурном отношении, чтобы звучать убедительно с британским акцентом. Джангл же, напротив, подчеркнуто английский по своей природе жанр. Его влияние трудно переоценить. Он породил целый ряд субжанров и дал стилистический импульс таким формам, как спид-гараж (он же британский гараж).
Женщина за пультом
Возможность женщин заниматься диджеингом — одно из побочных культурных следствий эсид-хауса. В бурные годы на закате восьмидесятых все казалось возможным, даже идея о том, что женщина может обратиться к этой чрезвычайно мужской профессии, не став при этом посмешищем. За десять лет диджеи-женщины выросли из капли в море в явление если и не значительное, то, по крайней мере, достойное внимания. Хотя некоторые из них довольствуются эксплуатацией присущего клубной культуре сексизма, о многих других, к счастью, судят по музыке, а не по форме груди.
