История Бразилии - [106]

27 июня 1814 г. Лангсдорф пишет Конференции о встрече «с моим университетским товарищем бароном Эшевеге, который уже много лет живет в провинции Минас-Жерайс, на португальской службе». И в письме посылает мемуар и геогностическую карту этого ученого Конференции, предлагая принять его в число членов-корреспондентов Академии. С этим путешественником отправился на Serra do Abacte Фрейрейс, продолжавший коллекционировать для Академии, причем Лангсдорф сообщает, что коллекции уже достигают больших размеров. В декабре 1815 г.

(как он сообщает в письме 22 мая 1816 г.) сам ученый совершает экскурсию в Serra dos Orgaos со специальной целью добыть в коллекцию шкуру тапира, «которые в тех местах (около 18 миль от Рио-де-Жанейро) не очень редки». «Мне, – продолжает он, – и в самом деле удалось убить большое и красивое животное этой породы. Я должен был препарировать шкуру на месте из-за большой жары летнего времени, значительного веса животного и отдаленности от какого-либо жилья, для чего, впрочем, мною, были сделаны нужные приготовления. С некоторым трудом и старанием мне и вправду посчастливилось сохранить для науки этот замечательный объект – крупнейшее млекопитающее Южной Америки. Имею честь предложить его Академии наук».

Дальше сообщается, что с тапиром посылаются 100 шкурок птиц, обезьян, ленивцев, двуутробок и пр. «Ящик, за который я заплатил больше 125 рублей, прошу передать моему тестю».

Неустанные заботы Лангсдорфа в течение этих последующих лет о пополнении объектами музея Академии наук способствовали росту этого музея. В те времена предмета из Южной Америки были далеко не частым явлением в музеях, и я не ошибусь, если скажу, что петербургская коллекция в то время, да и позднее, благодаря Лангсдорфу, заняла одно из первых мест в Европе в этом отношении.

Внутреннее положение Бразилии со времени переезда туда двора (1808 г.) значительно улучшилось за это время. С 1813 г. начался приток колонистов в новую империю. Испанцы, североамериканцы, ирландцы и немцы ежегодно прибывали в Бразилию; особенно охотно селились они в штатах Рио-де-Жанейро, Сан-Пауло и Минас. Правительство, которое раньше блюло лишь интересы метрополии, теперь стало всячески поощрять колонизацию. В 1818 г. выходит первый контракт (Gachet) для водворения иммигрантов – в нем предусматривается оплата проезда, предоставление земель, животных, земледельческих орудий и всяческие льготы для прибывающих. Среди вновь возникавших колоний особенно высокого процветания достигла основанная в 1819 г. Nova Friburgo на Serra dos Orgaos (850 над уровнем моря), в штате Рио-де-Жанейро.

Г. И. Лангсдорф, с поразительной свежестью интересом откликавшийся на нужды того общества, среди которого ему приходилось жить и действовать, принялся и тут, в Бразилии, работать на пользу молодого общества страны, которая его так очаровала еще в дни первого знакомства с нею. Он горячо взялся за пропаганду иммиграции в Бразилию. Имея к тому времени и земельные угодья в штате Рио-де-Жанейро, в 1820 г. он взял отпуск у русского правительства и поехал в Европу, между прочим, и за колонистами для своих земель.

В ноябре 1820 г., во время пребывания в Париже, он издает мемуар-памфлет в поощрение эмигрантов. Побывав после Парижа в Германии,

Лангсдорф издал в феврале 1821 г. в Мюнхене брошюру о том же, но уже значительно расширенную и дополненную. К ней приложен законодательный акт правительства Жуана VI о колонистах (16 марта 1820 г.) и «Ansichten einer deutschen Colonisation in Brasilien», где приведен примерный контракт его с колонистами, которых он берется доставить в свои угодья. Он отнюдь не закрывает глаз на дурные стороны предлагаемого нового отечества – распутицу или простое отсутствие дорог, болезни, комаров» песочных блох; приводит примеры неудач колонистов из них нетерпеливости, небрежности и нерасчетливости. В то же время цифрами в руках он показывает, каких результатов может достигнут благоразумное хозяйство, и речь его звучит восторженно, когда она касается природных богатств и счастливого климата страны. «Здесь не нужны ни печи, ни камины для отопления дома. У кого есть чистая рубашка, легкие штаны и фуфайка да пара башмаков – одет прилично и достаточно тепло; для обыкновенного человека даже чулки и башмаки излишни…»

«… Богатейшее и счастливейшее воображение и совершеннейший из языков, созданных человеком, не может даже отдаленно приблизиться к изображению размеров богатств и красоты этой природы». «Кто тоскует по поэтическому настроению, – пусть едет в Бразилию, там поэтическая природа ответит его стремлениям. Всякий, даже самый бесчувственный человек, если он захочет так описать предметы, как они есть там, станет поэтом».

Условия, на которых он берет колонистов, сводятся к десятине фиску и десятине – владельцу земли, и напоминают наследственное оброчное состояние.

В начале весны 1821 г. Лангсдорф в Петербурге. В феврале он получает «статского советника» и орден св. Владимира и «действительного» члена Академии. 28 марта он в заседании Конференции Академии представляет вышеупомянутый мемуар на французском языке и образец бразильского евклаза для минералогического кабинета Академии.