История болезни - [24]

Однажды, консультируя этих старых знакомых, Лиисе пришлось отвлечься – муж забежал к ней за ключами, забыл свои дома. Маленькая Клаара спрыгнула у него с рук и побежала к отделу с игрушками. Одна из русских заговорила с девочкой, а вторая, внимательно приглядевшись к Нико, подошла ближе.

– О, Николай, какой приятный сюрприз! – сказала она, обнимая Нико. Тот выглядел страшно смущённым. – Лана не говорила, что ты живёшь в этом городе, я почему-то думала, ты из столицы. Или ты здесь проездом? Вчера мой Игорёк играл с Ромкой, и тот его начал учить финскому, представляешь? Он очень гордится папой, приезжай почаще. Или забери ты уже Светлану с ребёнком, что вы друг другу головы морочите, ясно же, что у вас любовь.

– Разберёмся. До встречи, – пробормотал Николай, – Клаара, а ну иди сюда немедленно.

Девочка послушно повиновалась, успев, правда, рассказать красивой тёте, что это её папа сюда привёл, и тут мама работает на смешной работе – кукол наряжает. И она, Клаара, тоже здесь будет работать, когда вырастет.

Лииса протянула мужу ключи, безжизненно повисшие в бледной руке. Нико подхватил дочь, взял ключи и, вжав голову в плечи, выскочил из магазина.

Собеседница Клаары подошла к подруге, и они вместе поддержали Лиису, оседающую на пол. У той началась истерика, которую финнам страшно себе представить, – они никогда не позволяют себе такого поведения на людях.

Девушки забрали Лиису с работы, напоили крепким кофе, а затем крепким виски, чтобы она не уехала в Россию тут же на первой попутной машине искать разлучницу.

Лана была их хорошей подругой, и Николая они видели часто на домашних праздниках, не подозревая, что это семья, а не работа не позволяет ему переехать к любимой женщине и сыну.

Когда они привезли Лиису домой, она была пьяна, но вернулась к привычной сдержанности. Женщина не устраивала сцен, просто собрала свои вещи и ушла из дома в отель. Суд постановил пребывание с каждым из родителей 50 на 50, с тех пор Клэр жила двумя жизнями – с отцом и матерью. Ни один из родителей не рассказал ей, что произошло между ними, но она помнила мать, собирающую чемоданы. А значит, именно её обвинило во всём маленькое сердце, запоминающее обиды навсегда.

***

Вечером Клэр прижалась к мужу – он вернулся совсем недавно, весь день бродил по паркам и насквозь продрог.

– Amore, пожалуйста, не оставляй меня больше с ними одну, мне сложно.

– Это потому, что ты стараешься со всеми быть хорошей. А это совсем необязательно.

Раздался звонкий смех Ланы: они с Ромой ещё не легли, но уже попрощались перед сном.

– Почему ты оставила их здесь? Это надолго? – спросил муж, перебирая пальцами волосы Клэр.

– Нет, я думаю, за неделю мы сможем найти им жильё. А вот мама, не знаю, уедет ли домой. Пока она остановилась в отеле, но это дорого ей обойдётся. Я, наверное, помогу, если ты не против.

– Главное, чтобы ты была счастлива. Если твоя совесть подсказывает тебе поступать так – ты вольна делать что хочешь.

– Вот бы ты так про прививку мне сказал, – неудачно пошутила Клэр.

Муж вздохнул, чмокнул её в затылок и отвернулся к стене, хотя был уже готов к более близким поцелуям. Он был категорически против вакцин, которые никак, по его мнению, не могли помочь, и все доводы жены пропускал мимо ушей.

Юрки бесконечно проворачивал в голове новости. В Италии поговаривали, что скоро без вакцин никто не сможет работать и появляться в общественных местах. Но пока до этого не дошло. В Финляндии было свободнее, и они решили остаться тут, раз уж обучение в школе на дистанционном режиме и нет разницы, откуда вести уроки, а значит, можно продолжать преподавательскую деятельность. Тем не менее и там, и тут люди раскололись на два лагеря: те, кто за прививки, и те, кто против. Особенно сложно было в семьях, где не приходили к обоюдному согласию. И так было по всему миру.

История болезни пациентки Чиары Манчини Записки доктора Н.Савоярди

01.12.2020

…Пациентка охотно идёт на контакт, но я пока не решаюсь применять практику гипноза. Она ничего не помнит о внезапных вкраплениях чужих имён и историй в сознании, но я всё же склоняюсь к расстройству личности. Возможно, придётся всё-таки воспользоваться гипнозом, чтобы узнать, что таит в себе подсознание пациентки. Расстройство личности, а судя по обрывкам воспоминаний Чиары у неё оно множественное, подразумевает наличие одного контролёра, который знает все альтер эго, вот с ним мне и нужно пообщаться.

В диагнозе вызывает сомнение то, что пациентка проживает расщепление целостности только в воображении, хотя с таким заболеванием люди проживают чужие жизни физически. Когда второе эго подавляет саму личность и выходит на свободу, оно живёт полной жизнью: совершает покупки, общается, ходит на работу, питается – только делает это в других местах и с другими людьми.

Синьора Манчини рассказала о сложных взаимоотношениях с матерью. Также недавно она узнала, что мать какое-то время находилась в сумасшедшем доме. Нужно проверить, каким расстройством страдала женщина и не могло ли это передаться по наследству.

У пациентки выраженная биполярность, она не может принять решение. Синьору Манчини волнует необходимость вакцинироваться. Она беспокоится о том, что няня не справляется со своими обязанностями и детям не оказывают нужного присмотра, хотя сама она, кажется мне, не в состоянии ухаживать за детьми в силу инфантильности и незрелости нервной системы.