История Англии для юных - [5]

Увы! Всем нам суждено умереть! В свой черед умер и Вортигерн — только сначала он, бедолага, был лишен престола и заключен в тюрьму. Умерла и Ронуэн, и многие поколения бриттов и саксов тоже умерли. Все, что случилось в продолжение этих долгих, долгих лет, кануло бы в вечность, если бы не древние барды с длинными седыми бородами, которые бродили по земле и на всех празднествах развлекали пирующих сказаниями и песнями о подвигах своих предков. Из этих преданий особенно знаменито одно — о доблести и добродетелях короля Артура, который в те далекие времена вроде бы был правителем Британии. На самом-то деле никто не знает, ли такой человек на свете. Может быть, деяния многих приписали одному, а может, все это вообще выдумка.

Я расскажу вам вкратце самое интересное из того, что сохранили нам песни и сказания бардов.

При Вортигерне и еще много лет спустя в прибывали все новые отряды саксов, каждый во главе со своим вождем. Один из таких отрядов завоевал восточную часть Англии и, укрепившись там, назвал свое королевство Эссекс (что на древнеанглийском языке значит «восточные саксы»). Другой обосновался на западе и назвал свое королевство Уэссекс («западные саксы»). На севере возникло королевство Норфолк («северный народ»), а на юге Саутфолк, или Суффолк («южный народ»). Мало-помалу в Англии образовалось семь королевств, и их назвали саксонским Семицарствием. Бедные бритты, спасаясь бегством от этих воинственных людей, которых они пригласили как друзей, укрылись в Уэльсе и по соседству с ним, в Девоншире и Корнуолле. Туда завоеватели пришли нескоро. В Корнуолле, где морской берег мрачен, дик и обрывист, где в темное зимнее время корабли то и дело налетают на скалы и гибнут, где ветры дико воют и волны с бешеным ревом ударяются о скалы, выбивая в них пещеры и арки, сохранились очень древние руины, которые молва называет руинами замка короля Артура.

Королевство Кент — самое славное из семи саксонских королевств. Именно туда прибыл проповедник из Рима, монах Августин, чтобы обратить в христианскую веру саксов (бриттов уже никто тогда не принимал во внимание). Король Кента Этельберт первым принял христианство. И как только он объявил себя христианином, его приближенные тоже объявили себя христианами. Августин построил рядом с королевским дворцом маленькую церковь. На этом месте высится теперь величественный Кентерберийский кафедральный собор. Себерт, племянник короля, возвел на болоте близ Лондона, на развалинах храма Аполлона, церковь Святого Петра. Там ныне находится Вестминстерское аббатство. А в самом Лондоне, на фундаменте храма Дианы, он возвел еще одну маленькую церковь, которая с тех давних пор выросла и превратилась в собор Святого Павла.

Уже после смерти Этельберта король Нортумбрии Эдвин, добрый правитель, при котором, говорят, слабая женщина и малый ребенок могли без страха ходить по улицам с кошельком, полным золота, позволил крестить своего сына. Потом он собрал большой совет для решения вопроса, принимать ему и его народу святое крещение нет. Сошлись на том, чтобы принять. Койфи, главный жрец древней религии, произнес по этому случаю речь, в которой объявил народу, что им сделано величайшее открытие: все старые боги — самозванцы. «Не сомневайтесь! — кричал он. — Взгляните на меня! Я служил им всю жизнь, а чем они меня отблагодарили? Если бы они хоть что-то могли, так за мои старания они осыпали бы меня сокровищами. А раз я беден, значит, они точно самозванцы!»

Окончив свою речь, сей ревностный служитель веры вооружился копьем и мечом, взгромоздился на боевого коня и, бешеным галопом промчавшись перед толпой, вонзил копье в поганое капище. С тех пор христианство стало религией саксов.

Лет через сто пятьдесят жил еще один славный король — Эгберт. Он всегда полагал и заяоб этом открыто, что имеет больше прав на уэссекский престол, чем Беортрик, тоже сакс, правивший тогда Уэссексом и женатый на Эдбурге, дочери Оффы, одного из семи королей. Эта королева Эдбурга была писаная красавица, но страшная злодейка. Она имела обыкновение потчевать ядом всех, кто ей перечил. Как-то раз она приготовила отраву одного придворного вельможи, а выпил ее по ошибке король и тут же скончался. Узнав об этом, люди взбунтовались, толпами устремились во дворец и стали ломиться в ворота с криком: «Долой королеву-душегуб-ку!» Ее изгнали из страны и лишили обесчещенного ею титула. Много лет спустя путешественники, возвращавшиеся из Италии, рассказывали, что в городе Павии видели нищенку в лохмотьях, некогда прекрасную, а теперь сморщенную, желтую и горбатую, которая бродит по улицам, вымаливая кусок хлеба, и что будто бы нищенка та — английская королева-отравительница. Конечно же, это была Эдбурга. Так она и умерла, не зная, где преклонить свою преступную голову.

Эгберт, опасавшийся, что соперник, у которого он собирался отнять уэссекскую корону, схватит его и умертвит, бежал во Францию, ко двору Карла Великого. После того как злосчастный Беортрик ненароком отравился, Эгберт возвратился в Британию и занял престол Уэссекса. Покорив некоторых правителей семи королевств, он присоединил их земли к уэссекским землям и первый назвал свои владения Англией.