История 658 зенитного ракетного полка особого назначения - [62]

Начальником штаба был Кайдан Пётр Потапович. Хороший мужик был - требовательный, грамотный, но незлопамятный, всё делал по уставу. Главным инженером полка был Панков, он в войну штурманом был на бомбардировщике, а после войны закончил академию. В музее части была его фотография - он у бомбардировщика сфотографирован. И из гражданских офицеры были, с гражданки призванные. Вот у меня друг-электрик был - Терехов, москвич. Справлялся, до старшего лейтенанта дослужился, потом уволился. Ну не шла ему служба, понимаешь? И вот до сих пор мы с ним переписываемся. Отовсюду были, у нас и лётчики приезжали, кончали радиолокационные училища, два года только учились.

Мы когда только приехали, нас поселили на мансарды. Не в сам финский домик, а на мансарду, потому что на всех жилья не хватало. Я пока холостой был, в одной комнате с Толей Буровым жил. В городке с самого начала магазин был. Мы приехали в 53-м году - магазин уже работал. Магазин был на первой улице от пруда, от КПП метров 150. Я помню, даже водка у нас была. Вот помнишь, 50 градусов, такая синяя бутылка? Но я скажу - не увлекались. А когда я женился, мы жили в финском домике. Ну и вот мать ко мне приехала. Такой холод был! Дома-то у нас, в Сибири, тепло было, если что - печку подтопишь. Мать приехала, посмотрела: "Сынок, зачем я, говорит, тебя отпустила? Ты же как в тюрьме!". А тут как раз ещё события начались - тревоги! Приходишь домой обедать, только сядешь - завыла. Кусок хлеба в карман и пошёл. Тревога - значит всё, домой хрен пойдёшь".

Вспоминает Кайдан Зинаида Андреевна:

"Мы с Петром Потаповичем познакомились во время войны, когда служили в московской ПВО. Ну не сразу познакомились, потом. Я сама с Мордовии, село Старое Синдрово под Саранском. Мы прибыли под Москву в марте 1942 года, нас сразу 20 человек прибыло, девушек. Сначала нас повезли в Горький, мы там курсы какие-то прошли, с оружием научились обращаться. Я, например, прибыла уже подготовленным бойцом, потому что когда закончила десятилетку, я хотела поступать в авиационное училище. Лётчицей хотела стать, это была моя мечта. И поэтому военная подготовка у меня уже была. Наша батарея находилась под Щербинкой, на вооружении были 85-миллиметровые зенитные орудия. И ещё у нас был дивизион малокалиберных орудий, у нас 85-миллиметровые, а у них маленькие были. Он был самостоятельный, как бы был к нам придан, я забыла командира этого дивизиона. Я была на все руки мастер - и связистка, и химинструктор.

Я была в 20-й батарее, наш командир был Петров. А соседняя батарея, 19-я, была на Силикатной, не доезжая Подольска, и ей командовал Пётр Потапович Кайдан. Он с Петровым, нашим командиром, вроде дружил. Пётр Потапович с Украины, перед войной он поступил в институт в Одессе, на отделение радио. Но война всё переиначила.

Вот там мы с Петром Потаповичем и познакомились. Встречались с ним, позвоним - ну как, может в кинишко? Ну не всегда можно было, потому что если одной девушке дашь поблажку, то другая тоже в кино захочет. А поженились мы с ним после окончания войны. Как-то мой командир Петров отпустил меня в кинишко с Пётр Потапычем. Мы поехали с ним в Подольск, и кино там посмотрели, знаете, это когда на трубе Орлова танцует, "Цирк" называется. И вот он мне говорит - вот, и ты такая, наверное, будешь.

Вот это кино мы посмотрели, потом через неделю-две он позвонил Петрову и сказал - ты отпусти там мою дорогую. Ну не знаю, как он там говорил, уговаривал, это я так просто говорю. Что мы поедем в Подольск, прогуляемся. Ну, в общем, он мне предложение сделал, и мы поехали в Подольске расписались. Там ЗАГС этот был в подвале, комнатка маленькая, только стол стоял, и всё. Я в форме была - в кирзовых сапогах, в гимнастёрке, в юбке, в пилотке. И мы расписались.

После войны Петра Потаповича перевели в Вешняки, там полк формировался. Мы там жили на частной квартире, снимали квартиру. А потом уж в Рогачёво приехали. У нас уже двое детей было - сын и дочь. Сначала жили в финском домике с мансардой, рядом с колонкой, где воду качали. Домики стояли в два ряда, а между ними дорога проходила обычная, не асфальтированная. Если к колонке стоять, то наш домик был с правой стороны. Домик отапливался печкой, а мансарда не отапливалась. Утром Пётр Потапович растапливал печку, поджигал полешки, они разгорались, и он насыпал уголь. И вот печка раскалялась и грела нас целый день. А когда она раскалялась, то металлические листы расходились, и дым в комнату шёл.

Потом стали молодые офицеры приезжать, и для них недалеко от бани построили общежитие. И эти вот двухэтажные дома позже построили, когда мы приехали, их ещё не было. А когда их построили, мы переехали в трёхкомнатную квартиру на втором этаже".

Вспоминает подполковник Тягай Николай Павлович:

"До декабря 1952 года я, как работник сельского хозяйства, имел отсрочку. Потому что поднимали сельское хозяйство, а я был специалистом - агрономом. Поэтому меня не призывали в армию, мой год отслужил, уже вернулся, тогда же три года служили. А меня не брали, потому что бронь была, как работника сельского хозяйства. Потом в 52-м году, в декабре месяце, объявляют так называемый Сталинский набор, и нас всех с высшим и средним образованием взяли в армию. В декабре никогда не призывали, обычно в сентябре раз в год, на три года брали, призыв был в сентябре. А меня призвали в декабре месяце, 20-го декабря. Тогда служили три года, а нас взяли на два года только, людей с высшим и средним образованием. У меня среднее было, я агроном был, заканчивал техникум. Два года отслужил - и нас увольняли, присваивали звание "лейтенант".