Историко-археологический очерк Крыма - [19]
Боспорские цари притесняют херсонесцев, пытаясь изменить государственный строй. Притесняемые жалуются в Рим. Последний освобождает Херсонес от боспорского царства и, поставив его в ведение наместника Мезии, дарует ему свободу самоуправления, насколько она согласуется с римской программой. Это "освобождение" произошло около 25 г. по Р.Х.
Постепенно римское влияние и сила растут в Херсонесе; здесь, как и в других пунктах (Ай-Тодор основан, вероятно, при Веспасиане (69–79), древнее название Харакс и др.), появляются римские гарнизоны, римские суда заполняют черноморские гавани.
Рим отделяет Херсонес от Боспора и поддерживает его благосостояние с целью ослабить последний. Боспорские же цари становятся в вассальной зависимости от Рима под наблюдением правителя Вифинии. С 46 г. — 134 по Р.Х. Херсонес чеканит свою монету с буквами XEP, а на некоторых слово "свободный".
Около 60 г. по Р.Х. скифы, аланы и др. варвары опустошают Тавриду и грозят Херсонесу, и если бы не Тиберий-Плавт-Эний-Сильван, правитель Мезии, быстро подавивший новое движение с севера, то едва ли устояли бы прежние греческие колонии. Этот шаг римского полководца сделал "свободу" Херсонеса "призрачной".
При Домициане (81–96 по Р.Х.) Херсонес и весь северный Понт остаются без римских войск, отозванных для усмирения вспыхнувшей "дунайской смуты". Боспор снова подчиняет себе Херсонес, а император Адриан (117–138), признавая, что только Боспор в состоянии охранять греческие поселения, передает Херсонес под его власть; он даже усиливает Боспор в ущерб Херсонесу.
В царствование Антонина Пия (138–161) Херсонес свободен от римского гарнизона в союз с Боспором отстаивает независимость от Рима. Союз этот, вероятно, вызван появлением нового народа с севера — готов, которые пред тем покорили алан и, основав "славное царство готов" в Приднепровье, начали наводнять Тавриду. Рим быстро подчиняет Херсонес и намеревается взять все вольности его, которые он называл "свободой"; за сохранение их ходатайствует пред Римом "мать" Херсонеса — Гераклея, с которой, как видимо, Херсонес не порывает связи еще во II в. по Р.Х. К этому времени относится также декрет, данный херсонесцами в честь гераклийца Фрасимеда, сына Фрасимеда, в котором Гераклея называется херсонаситами "мать наша". (Декрет найден, издан и объяснен Р.Х.Лепером в Изв. Имп. Арх. Комиссии).
Скифы и др. племена снова беспокоят Херсонес, и Антонин вынужден ставить в нем большой гарнизон. Херсонес в это время становится главной квартирой для римских черноморских сил сухопутных, и морских.
Отношения между херсонесцами и римским гарнизоном часто оставляют желать лучшего, и нередко херсонесцы жалуются на обиды и бесчинства гарнизонных солдат и офицеров центральному правительству. О последнем говорит одна из надписей I–II в.в. по Р.Х.
Херсонес становится совершенно римской провинцией, а от его самоуправления осталась одна тень. Обеспеченный от внешних врагов, Херсонес интенсивно ведет торговлю, и поднимается экономическое благосостояние его. Сфера же его сношений ограничивается связями с малоазийскими городами. От Марка Аврелия (161–180) до Диоклитиана (284–303) в жизни Херсонеса играют большую роль готы, окончательно погубившие скифов, подчинившие Херсонес и Боспор и уничтожившие всякое значение Феодосии (на время) и Ай-Тодор (навсегда). Херсонес и Боспор — в роли "перевозчиков" готов по берегам Черного моря. Римский гарнизон очистил не только Ай-Тодор, но и остальные пункты, подчиненные Риму. В царствование Диоклитиана, по описанию Константина Багрянородного, происходит ряд событий большой важности для Херсонеса: херсонесцы оказывают императору помощь в борьбе с пантикапейским царем Савроматом и расширяют, будто бы, свои владения до Чатыр-дага, неоднократно занимая Пантикапей.
В царствование Константина I Великого (307–337), по словам того же царственного писателя, Херсонес снова оказывает помощь Риму в борьбе с готами и языгами на дунайской границе под начальством протевона и "носителя венца" Диогена, сына Диогена.
Диоген и сами херсонесцы в благодарность от императора получили разные милости и привилегии.
"Последние годы Константина Великого, говорит историк Херсонеса, были прекрасной порой в политической жизни херсонесцев". Завистливые боспорцы настраивали сарматов против Херсонеса, сами же с трудом удерживались от натиска варваров.
Около 375 г. в Тавриде, оттеснив готов, господами положения становятся гунны.
Во времена Феодосия Великого (379–395), согласно найденной надписи, была построена городская стена при участии трибуна Флавия Вита; в Херсонесе, вероятно, в это время стоял имперский гарнизон. По смерти Феодосия I Херсонес — под властью Византийской империи.
В конце IV в. Херсонес — самое сильное в Тавриде государство. С III в. он называется "Херсон".
Еще в I в. по Р.Х. Плиний Старший (р. 23 — ум. 79) говорит о Херсонесе, как о благоустроенном городе, так: "на самом перешейке полуострова (расположен) Гераклея-Херсонес, которому дарована свобода римлянами; он раньше назывался Мегарикой и был самым блестящим пунктом на всем этом пространстве, благодаря сохранению греческих обычаев; стены его имеют 5,000 шагов в окружности". Писатель того же века и автор "Землеописания" (De Chorographia), Помпоний Мела (около 40 до Р.Х.), говорит о находившейся среди города цитадели. Площади и улицы города отличаются планомерностью, красивыми зданиями с массой украшений статуарной пластики. Хорошо представлены раскопками водопровод и канализация с проложенными гончарными трубами и каналами. Недостаток воды на территории города был во все времена его существования, для устранения его были сделаны водоприемные колодцы, высверленные почти в сплошной известняковой скале (подпочва всего города), куда и стекала дождевая вода; колодцев обнаруживается громадное количества, почти в каждом большом доме был свой. Пользовались также и водопроводом, который давал воду извне стен города. Окрестности города в спокойное время представляли цветущие сады и виноградники.
Книга охватывает многовековую историю российского самодержавия, но основное внимание автора сосредоточено на царствовании Николая II, убийстве его семьи и ее посмертной судьбе. Показано, что хотя со времени расстрела царской семьи прошло сто лет, проблемы цареубийства остаются острыми в современной России и от того, как они решаются, во многом зависит ее настоящее и будущее.
В книге на основе конкретных примеров мужества и героизма, проявленных старшим поколением советских людей в годы гражданской и Великой Отечественной войн, показывается формирование боевых традиций Советской Армии и Военно-Морского Флота, их преемственность молодыми защитниками Страны Советов. Авторы рассказывают старшеклассникам о военно-учебных заведениях и воинских династиях, которые в составе Вооруженных Сил СССР прошли славный героический путь за 70 лет существования Советской власти.
Книга рассказывает об истории янычарского корпуса, правилах и нормах его комплектования и существования, а также той роли, которую сыграли янычары как в военных, так и во внутриполитических событиях Османской империи. В монографии показаны фундаментальные особенности функционирования османской государственности, ее тесная связь с политикой войн и территориальной экспансии, влияние исламского фактора, а также значительная роль янычарского войска в формировании внешней и внутренней политики турецких султанов.
Книга посвящена Маршалу Советского Союза А. М. Василевскому. Автор, московский журналист, военный историк В. С. Яровиков, лично знавший Александра Михайловича, рассказывает о полководческой деятельности Василевского в годы Великой Отечественной войны, его работе на высших постах в Вооруженных Силах, об участии в обобщении опыта войны, о личных качествах Александра Михайловича — человека, коммуниста, полководца.
В истории средневековой Руси трудно найти более противоречивый сюжет, чем место в ее системе Полоцкого княжества. Связанный с остальной Русью общностью начальных судеб, исповеданием православия, языком и письменностью, Полоцк в переломный момент своего развития стал на долгие века частью не Русского, а Литовского государства. Парадокс этого феномена состоял в том, что Литва, поначалу зависимая от Полоцка, затем взяла над ним верх, но это могло случиться только после того, как полоцкое влияние преобразовало саму Литву: русский язык стал надолго ее государственным языком, а князья литовских династий сплошь и рядом отвергали язычество и принимали православие во имя торжества единодушия со своими славянскими подданными.
Очерк знакомит с историей древнего украинского города, рассказывает о борьбе трудящихся бывшей Бессарабии за воссоединение с Советской Отчизной, а также о расцвете экономики и культуры края в послевоенный период.