Истории о динозаврах - [18]
Макданн схватил меня за руку:
– Вниз!
Башня покачнулась, дрогнула и начала подаваться. Туманная Сирена и чудище ревели в унисон. Мы кубарем скатились вниз по лестнице:
– Быстрее!
Мы уже добежали до низа, когда башня опасно накренилась. Мы нырнули под лестницу в каменный чуланчик. Дождём посыпались камни: целая тысяча, не меньше. Туманная Сирена резко оборвалась. Динозавр навалился на башню. Башня рухнула. Крепко вцепившись друг в друга, мы упали на колени, Макданн и я; наш мир разлетелся вдребезги.
И тут всё закончилось, осталась только тьма да плеск моря по шероховатым камням.
Всё это – и ещё один звук.
– Слушай, – тихо промолвил Макданн. – Слушай.
Мы выждали мгновение. И тогда я расслышал. Сперва словно бы гигантский пылесос втягивал воздух, а затем – плач, потрясение, одиночество громадного зверя, согнувшегося над нами, навалившегося на нас поверх каменной кладки толщиной в один слой над нашим подвальчиком так, что в воздухе разливалась тошнотворная вонь его туши. Динозавр задыхался и стенал. Башня исчезла. Свет исчез. Существо, призывавшее его сквозь миллионы лет, тоже исчезло. Чудовище разевало пасть и издавало гулкий рёв. Рёв Туманной Сирены, снова и снова. И корабли далеко в ночи, не находя маяка и ничего не видя, проплывали мимо и слышали эти звуки в глухой ночи, и, наверное, думали: «Вот он, исполненный тоски голос, это ревун Одинокого залива. Всё в порядке. Мы обогнули мыс».
Так оно и продолжалось до утра.
Когда назавтра, после полудня, прибыли спасатели выкапывать нас из-под завала камней, жарко светило жёлтое солнце.
– Башня развалилась на части, вот и весь сказ, – степенно рассказывал мистер Макданн. – Шторм разыгрался не на шутку, она и обрушилась. – И он ущипнул меня за локоть.
Никаких следов не осталось. Над спокойной, пустынной гладью океана синело небо. Вот разве что душно разило водорослями от зелёной слизи, покрывавшей обрушенные камни башни и береговые скалы. Над слизью жужжали мухи. У берега плескался прилив.
На следующий год маяк отстроили заново, но к тому времени я уже нашёл работу в маленьком городке и обзавёлся женой и славным уютным домиком: окна его осенними ночами светились жёлтым светом, двери надёжно запирались, труба пыхала дымом. Что до Макданна, он стал смотрителем нового маяка, возведённого по его собственным спецификациям из армированного сталью бетона. «Просто на всякий случай», – приговаривал он.
Новый маяк заработал уже в ноябре. Однажды поздно вечером я подъехал к нему один, запарковал машину и долго сидел там, глядя на серые воды и слушая, как звучит новая сирена – раз, два, три, четыре раза в минуту, – там, вдали, сама по себе.
А динозавр?
Он так и не вернулся.
– Он ушёл, – объяснял Макданн. – Вернулся обратно в Бездну. Он убедился, что в этом мире нельзя любить слишком сильно. Он ушёл в самые глубины Бездны ждать ещё миллион лет. Эх, бедолага! Ждёт, и ждёт, и ждёт там, пока на этой жалкой планетке друг друга сменяют люди. Он ждёт и ждёт.
Я сидел в машине и слушал, слушал. Я не различал ни маяка, ни луча света в Одиноком заливе. Я лишь слышал Сирену, Сирену, Сирену. И звучала она как зов чудища.
Я сидел там и жалел, что сказать мне нечего.
А если я скажу…
Тираннозавр Рекс
Дверь открылась во тьму. Чей-то голос рявкнул: «Закройте!» – точно пощёчину отвесил. Гость прошмыгнул внутрь. Дверь грохнула. Он выругался про себя. Тот же неприятный голос подчёркнуто-страдальчески протянул:
– Господи. Это вы, Тервиллигер?
– Да, – подтвердил Тервиллигер. Справа от него на тёмной стене кинозала смутно белел экран. Слева в воздухе выписывал огненные арки огонёк – кто-то разговаривал, зажав в губах сигарету.
– Вы опоздали на пять минут!
«Вас послушать – так на все пять лет», – подумал Тервиллигер.
