Истории Дядюшки Дуба. Книга 2. Сердце - [35]

— Разве можно разбудить такую громадину тоненьким пёрышком? — задумчиво произнесла Ванильная Девочка.

Доктор Смоленски измерила спящее животное и с сомнением покачала головой. Затем достала тетрадь и начала что-то записывать.

Когда Тау принёс пёрышко, без особой надежды они погладили им черепаший панцирь. Осы́павшаяся с пера золотая пыль опустилась на блестящую поверхность. И намертво к ней прилипла.

Вдруг будто бы из глубины льда — а может, из чьей-то гигантской груди — послышался гулкий удар.

Древняя черепаха очень медленно повернула голову.

Двинула одной лапой, потом другой… затем слабо шевельнула хвостом. По правде сказать, сонное существо напоминало скорее растение, чем животное.

«Да это же перо Феникса», — внезапно раздался у каждого в голове тихий голос. Ху Лун внимательно прислушался и фыркнул: его всякий раз поражало поведение необычных созданий.

Майя наклонилась к голове черепахи, а Тау обнял узорчатый панцирь Келонии.

— Дорогая Келония, — прошептала Майя. — Волшебная черепаха, пожалуйста, оживи!

И тогда черепаха открыла глаза. Их глубину невозможно описать! Радужная оболочка меняла цвет, словно внутри бушевала буря, где смешались все существующие тона и оттенки. Белый и оранжевый, голубой и бирюзовый, красный и чёрный, охра и золото. И снова белый, и фиолетовый, и…

— Черепаха! — И Майя махнула перед её мордой пёрышком. — Послушай меня, пожалуйста. Сердце… Дядюшка Дуб… Тётушка Осина…

Раздался ещё один удар. И черепаха улыбнулась!

А в следующий миг каждый вновь услышал у себя в голове её голос, похожий на шёпот моря или ночного леса. Рот Келонии при этом оставался неподвижным.

— Знаю, знаю… — Все переглянулись, словно желая удостовериться, что слышат одно и то же. — Я читаю ваши сердца. И вижу, что они чисты!

От неожиданности доктор Смоленски выронила карандаш! Она так широко открыла рот, что все испугались, как бы учёная дама не наглоталась холодного воздуха и не простудилась.

— Дядюшка Дуб, — продолжала черепаха, — мой добрый друг. Тётушка Осина, Дракон Песчаного Камня… Всех, всех их я знаю. Надо же — вырвали сердце. Гварнери — гениальный мастер, он поможет.

Она ещё долго читала их сердца и передавала им свои мысли, а в завершение подтвердила: раз так, она одолжит им на время собственное сердце.

Но, к сожалению, она не сможет долго без него обходиться. Кто знает, что случится завтра? Если по какой-то причине сердце не вернётся к ней в нужный час, она, Келония, замёрзнет навеки. Но даже если это произойдёт, добавила она, значит, так тому и быть. Зато когда-нибудь Тётушка Осина станет великим деревом. Пусть панцирь Келонии мирно покоится подо льдом. И когда неистовые ветры Южного полюса высекут на льду истории, которые мало кто сможет прочесть, пусть одна из них рассказывает об этом. Келония говорила и говорила, слова её становились их собственными мыслями, и чудилось, будто все видят светлый добрый сон без начала и конца.

— А как сделать, чтобы ты не умерла? — спросила Майя.

— Вернуть сердце как можно быстрее! Ху Лун поможет.

Черепаха умолкла на пару минут. А потом каждый снова услышал её голос:

— Шоколад — вот что мне потребуется!

И она рассказала, что благодаря таинственным свойствам вкуснейшего продукта, который люди именуют шоколадом, сон лишённой сердца черепахи продлится гораздо дольше.

Найти в Антарктике шоколад — задача практически неосуществимая.

— Наука это подтверждает, — проворчала доктор Смоленски (а благодаря телепатии, которой в совершенстве владела старая Келония, каждый отчётливо услышал её слова).

Тогда черепаха намекнула, что им не обойтись без сыновей Луны, шоколадных близнецов. Однако очень непросто убедить Луну отправить Тартюфа и Бомбоно, нежных и подверженных простуде, в такое суровое место, как Южный полюс. Единственный их козырь, на который можно было бы рассчитывать, — врождённое любопытство спутника Земли.

— Тартюф и Бомбоно, — пояснила черепаха, — двое из многочисленных сыновей Луны, но именно они, в отличие от всех прочих, родились благодаря снам.

Ванильная Девочка улыбнулась: она появилась на свет примерно так же.

Когда-то много лет назад астронавты оставили в одной из лунных пещер небольшой ящик со всякой всячиной, предназначенный для обитателей других галактик. Все эти вещи были призваны объяснить, кто такие люди, чем они занимаются, на что тратят время, отведённое их планете и всей Солнечной системе.

Один из учёных по просьбе своего маленького сынишки в последний момент сунул в ящик коробку конфет и пакетик с шоколадными трюфелями.

Но случилось так, что во время оползня ящик открылся. Книги, письма, всякие важные штуки — всё разлетелось по лунной поверхности и смешалось с космической пылью. Конфеты и трюфели тоже высыпались.

Луна страшно обрадовалась такому подарку судьбы.

В ту ночь ей приснились мальчик из шоколадного трюфеля и его конфетный брат-близнец. Это и были Тартюф и Бомбоно.

— Надеюсь, они обо мне позаботятся, покуда я вас дожидаюсь, — проговорила Келония. В голосе пожилой черепахи послышались лукавые нотки, словно она улыбалась.

Доктор Смоленски уже успела упасть в обморок, и Ванильная Девочка мерила ей пульс на руке. Слишком много произошло за последнее время такого, что мозг бедной учёной отказывался вместить. Ху Лун взвалил её себе на спину и доставил в лагерь.